Вместе с Фэйном в этой операции вызвался участвовать боцман Макларти, прозванный «Большим Маком» за его полноту.
Спасательное судно «Флорикэн» пыталось найти затонувший самолет при помощи подводной телевизионной камеры с прикрепленными к ней прожекторами. Фэйн решил пробыть на глубине 80 м около 5 минут и, осветив с помощью прожекторов дно моря, самому заняться подводными съемками. У него был небольшой компактный киноаппарат «Бантам», последняя модель фирмы «Фенджон», с прекрасным механизмом. Наряду с поисками самолета этот случай давал возможность проверить киноаппарат и акваланг Кусто, которым Фэйн решил воспользоваться для этого погружения, да и самих людей.
Водолазы старой школы молча смотрели, как Фэйн и Макларти надевали снаряжение; Макларти с трудом натягивал на себя тесный резиновый комбинезон Пирелли. В тишине послышался шепот старшины водолазов: «Я бы ни за что не стал опускаться под воду с этим дурацким аппаратом».
В 15 часов 15 минут Фэйн и Макларти перешагнули через борт «Флорикэна». Они были связаны друг с другом линем. Фэйн дал сигнал к погружению, и через 2 минуты и 2 секунды они достигли дна. Вокруг стояла полная темнота. Включили прожекторы. Переплывая с места на место, Фэйн производил съемку морского дна, освещаемого светом прожекторов, до тех пор, пока Макларти не просигналил ему, что пора подниматься. Фэйн руками разгребал ил, пытаясь нащупать обломки самолета, но безуспешно. Затем начался долгий и медленный подъем со скоростью 8 м в минуту, чтобы организм мог постепенно избавиться от скопившегося в крови азота. На этот раз пловцы не испытывали никакого «восторга от глубины»; их охватило тревожное ощущение холодных и мрачных глубин моря, которое часто бывало у них раньше.
Вот и первая остановка. Фэйну показалось слишком светло для подъема всего на 6 м. Взглянув на свой глубиномер, он увидел, что его подняли на целых 26 м. Водолаз, который выбирал линь, допустил ошибку, которая могла привести к тяжелому случаю кессонной болезни.
Фэйн просигналил, чтобы его подняли на поверхность, надеясь попасть поскорее в декомпрессионную камеру. «Эх, дядя! У тебя на плечах не голова, а медный котелок», — презрительно бросил Фэйн своему помощнику-водолазу, когда, сняв акваланги и комбинезоны, он и Макларти отправились в декомпрессионную камеру, чтобы пробыть там один час.
Ошибка водолаза не вызвала серьезных последствий. Таким образом был установлен новый рекорд. Этот эпизод заставил многих отказаться от недоверчивого отношения к аквалангу и признать, что свободное плавание на больших глубинах связано с вполне умеренным риском. Водолазы старой школы, которые ревниво охраняли свое монопольное положение в области подводных работ на больших глубинах, должны были потесниться и дать место подводным пловцам.