— Значит, вы просто не считаете это дело своим, — пожал плечами Шаванахола. — То есть, вообще не ощущаете своей к нему причастности. С вашей точки зрения, это чужая игра.
— Это правда. Чужая и есть. Я просто согласился немного подыграть.
— Ну вот. Зато когда происходящее вас хоть как-то касается, вам начинает казаться, будто от вас зависит вообще все, включая восход солнца, — при том, что вы понятия не имеете, как его обеспечить. Такое отношение к жизни — тяжкая ноша. Впрочем, в вашем случае оно, вероятно, необходимо. Но ответственность за все, что просто примерещилось, — это даже для Вершителя перебор.
Я хотел было сказать: «Зато вы, похоже, не берете на себя ответственности даже за то, что вполне сознательно создаете». Но промолчал. Не мне воспитывать человека, прожившего на свете столько тысячелетий, что я и чисел таких не знаю. Да и «свет», надо понимать, в данном случае далеко не один.
— Я знаю, о чем вы подумали, — улыбнулся Магистр Шаванахола. — И совершенно с вами согласен. Но ничего не попишешь, так уж я устроен. Можно изменить привычки, мировоззрение, способы восприятия, даже воспоминания — нет проблем. Но собственный фундамент лучше не трогать. А то все здание рухнет, не соберешь.
— Знать бы еще, что именно — фундамент, — вздохнул я.
— Разберетесь, какие ваши годы. Впрочем, одну подсказку дать могу. Вы, если я располагаю верными сведениями, родились в другом Мире. Это так?
Я кивнул.
— Уверен, что когда вы столь радикально сменили место жительства, для вас — и внутри вас — изменилось очень многое.
— Еще бы.
— Но что-то наверняка осталось неизменным. Пока, конечно, рано говорить о том, что это и есть ваши фундаментальные свойства. Но еще дюжина-другая кардинальных перемещений, и все окончательно прояснится.
Я невольно содрогнулся. «Дюжина-другая кардинальных перемещений», надо же. Как легко он об этом говорит.
Магистр Шаванахола истолковал мое замешательство по-своему.
— Возможно, вы разберетесь с собой гораздо раньше, — утешил меня он. — Но одно я вам могу сказать уже сейчас: вот это преувеличенное чувство ответственности за все, что, как вам кажется, вас касается, несомненно, одно из ваших фундаментальных свойств. Большое благо для всех, кто рядом с вами, но, боюсь, не для вас самого. Все, что тут можно сделать, — постараться превратить это свойство из источника непрерывной душевной смуты в дополнительный повод действовать с максимальной эффективностью.
Я молча кивнул. Сказанное было столь же верно, сколь и неосуществимо. По крайней мере, пока.
Какое-то время мы сидели, думая каждый о своем. Я почти машинально сунул руку под скатерть и достал из Щели между Мирами чашку капучино. Удивился собственной прыти, поставил добычу на стол. Спросил гостя: