Повела глазами, затем уверенно указала на север, в сторону близкого Кашгара:
— Там! Уже близко… Красные знамена Великого Махакалы, защитника Севера. Он и его войско рядом, вам надо продержаться совсем немного. Поверь мне, Жан, поверь!..
Иван Кузьмич вытер холодный пот со лба. Чайка ждала ответа, протянутая рука дрожала…
— Товарищ командир! Товарищ командир! Скорее!..
В проеме между стен мелькнула чья-то встрепанная борода.
— Кузьмич, дуй сюда!
Кречетов облечено вздохнув, повернулся, чтобы уйти, но все-таки задержался на миг.
— Я вам верю, товарищ Баатургы. Не беспокойтесь, мы этих духов-цхун до самого царства Ямы прикладами гнать будем!
Сказал — и сам сказанному подивился.
* * *
— Товарищ командир! Они уходят, уходят! Бегут, сволочи!..
Кречетов, упав животом на теплый камень бойницы, подтянулся, встал во весь рост, улыбнулся, радости не скрывая.
Бегут!
Чужаки уходили, торопили коней, не оглядываясь, не пытаясь отстреливаться. Толпа распалась на быстро мелеющие ручейки, пыльное облако потянулась к горизонту. А с севера, со стороны Кашгара неудержимо катилась конная лава в знакомой светлой форме. Острые шлемы-«богатырки», шашки по-уставному, на уровне глаз, красное знамя впереди.
— Ура-а-а-а-а-а-а!..
«Серебряные» заорали в ответ, звонко закричали ревсомольцы, даже безразличные ко всему монахи, разом встав, подняли руки к небесам.
— Ура-а-а-а! Наши-и-и-и!
Мчавшийся впереди всадник — конь вороной, сабля светлая, белая «богатырка», синяя кавалерийская звезда — придержал горячего скакуна, рукой махнул:
— Кре-че-тов! Ваня! Иван Кузьмич!..
Красный командир засмеялся, сорвал фуражку, вверх подбросил.
— Здесь я, Константин Константиныч! Здесь!..
Повернувшись, бросил прямо в бородатые улыбающиеся лица:
— Рокоссовский пришел, товарищи! Костя Рокоссовский!..
Подумал немного, да и проговорил негромко, для самого себя больше:
— Ясное дело — Махакала!