Молодая женщина вошла в гостиную. Бишоп ждал, что она скажет. Душа ее была изранена, тем не менее внешне Лаура была абсолютно спокойна… Даже чересчур спокойна.
На этот раз у них все получилось бы. Потому что это нужно ребенку. И они были бы счастливы…
Если бы она была беременна.
Растянувшаяся под фортепиано, Куин совсем выдохлась. Лаура тихо, чтобы не потревожить щенка, прошла мимо. Она заставила себя улыбнуться и пожать плечами:
— Похоже, ты — свободный человек.
— Нет? — прохрипел Бишоп.
— Проверять еще раз смысла нет.
Из него словно выкачали весь воздух, он явно сник.
— Возможно, это и к лучшему, — продолжала она.
Бишоп потер свежевыбритую щеку, и Лаура заметила, что он не снял кольцо.
— Ты уверена?
— Результат совершенно очевиден. Я могу сходить к врачу, но не думаю, что это необходимо.
Бишоп задумался и присел на краешек крутящегося табурета. Его нога оказалась буквально в дюйме от головы спящей Куин. Лаура, затаив дыхание, ждала. Конечно, чтобы переварить такую новость, требуется время. Они через такое уже проходили.
Бишоп резко втянул в себя воздух, потом заговорил. Его слова повергли ее в шок.
— Мы могли бы попытаться снова.
Лаура не поверила своим ушам:
— Мы же разведены.
— На той неделе мы чувствовали себя так, будто все еще женаты, — возразил он.
— Только потому, что я не помнила, как ты подписывал бумаги.
Бишоп нахмурился:
— Не я был инициатором развода. Документы послала ты. — Металлический блеск в его глазах смягчился. — Мне жаль, что тест отрицательный.
— Тебе?
— Я хотел этого… хотел, чтобы у нас получилось. Целую неделю мы провели вместе… — Его взгляд словно проникал в нее. — Мне кажется, мы могли бы…
Сердце Лауры начало оттаивать. Однако напрашивался очевидный вопрос.
— Как?
— Мы начнем прямо сейчас и вместе, шаг за шагом, будем решать каждую проблему.
— И натолкнемся на те же препятствия, — бросила она.
Бишоп схватил ее за руку. Его жар, его желание поглотили Лауру.
— Мы с этим справимся.
— Сэм, в первый раз ты тоже говорил, что мы справимся.
У него потемнели глаза.
— В том, что случилось, Лаура, не было ничьей вины.
— Знаю.
Но теперь уже ничего не исправить.
Его голос зазвучал проникновеннее:
— Ты еще хочешь иметь семью?
— Да… но…
Лаура боролась с сомнениями, и именно сейчас воспоминания стали пугающе отчетливыми. От страха, что выкидыш может произойти еще раз, сохло во рту.
— Поскольку я не беременна, то не знаю, стоит ли мне снова рисковать.
— Однако усыновление ты по-прежнему обсуждать не желаешь?
— Нет. Или пока нет. — Лаура прислонилась к фортепиано и призналась: — Я не уверена.