– Вот! – крикнул он, просовывая руки в черноту. – Вот же…
– Не получится.
Адам пробовал. Ему удалось продвинуться на полметра, но дальше русло сужалось до сантиметров десяти в диаметре.
– А если копать? Нас трое. Земля рыхлая. Копать и…
– Сколько копать? Километры? – Вась-Вася был скептичен. – Я не крот. И ты тоже.
Скрежет, раздавшийся сверху, прервал разговоры. Темнота поблекла, и лунный свет вырисовал стены колодца.
– Эй… – акустика изменила Дарьин голос, но Адам все равно узнал. – Вы… вы там?
– Там…там…ам… – ответило эхо.
– Ответьте, пожалуйста…
– Я здесь! – заорал Артем. – Мы здесь! Вытащи нас… вытащи…
Вновь заскрежетало. Стало темно и тихо.
– Вот как это скажете понимать? – Артем старательно тер руки о стену. – Она нас бросила?
– Полагаю, что ему необходимо склонить Дарью к сотрудничеству.
– А мы – неплохой аргумент, – согласился Вась-Вася. Он стоял, задрав голову, и внимательно вглядывался в черноту. Пожалуй, Адам видел объект его интереса – узкую светлую полосу, даже не полосу, а тонкую нить. Тот, кто закрывал колодец, допустил небрежность.
В его состоянии данный факт не удивителен.
– Вверх, говоришь? – Вась-Вася снял ботинки и носки. – Вверх… метров пять?
– Больше.
– Ну все, что есть, – все наше.
– Ты собираешься лезть? Туда? – Теперь Артем тоже видел полосу, которая казалась обманчиво близкой. И надежда, ею пробужденная, подталкивала к безумному поступку.
– Туда. Лезть. Если грохнусь – больно будет?
– Повреждения вероятны.
– Лучше я, – Артем скинул куртку и принялся стягивать ботинки. – Я легче. Будет проще удержаться. И вообще… я когда-то альпинизмом занимался. Давно, правда.
– Бросил?
– Я смерти боюсь, – честно ответил Артем, разминая пальцы. – Только, наверное, если выбирать, то лучше по-быстрому чтобы. Он же не вернется. И ей не позволит. На его месте я бы вообще колодец присыпал. Пару мешков песка и все… адью… Подсадите?
Подсадили. Держали.
Смотрели.
Артем боялся. Страх сидел внутри могильным жуком, шевелил усами, дергал за ниточки, грозя судорогой.
Страх шептал, что Артем разобьется.
Это же так просто.
Стена скользкая. Хрупкая. Пальцы крошат камень, который и не камень вовсе – месиво глины и песка. Торчащие лохмотья корней. А светлая полоса вверху далека…
«Допустим, ты доползешь, – ехидно сказал страх. – И что потом? Будешь висеть, пока не свалишься? А падать тебе нельзя… помнишь, что тот врач говорил? Нельзя падать. Спинка-то ломаная».
Из-под пальцев сыпалось. Но Артем держался. Еще немного. Впиться в стену, прижаться. Найти точку равновесия. Руку вытянуть, ощупывая поверхность. Отыскать впадину. Вогнать в нее пальцы, уже содранные до крови, а то и до мяса. Подтянуться медленно, осторожно, босыми ногами нашаривая старые выбоины. Повиснуть. Выдохнуть. Вдохнуть.