Ты плохо убил его, док! (Шуля-Табиб) - страница 4

целясь, на звук полоснул длинной очередью. Оттуда со всхлипом вывалился убитый им

парнишка лет четырнадцати-пятнадцати на вид. Не повезло баче, мелькнула у доктора

мысль, старое ружье дало осечку. Комбат пошарил лучом фонаря- что-то зашевелилось за

трупом мужика, и оттуда выполз пацаненок лет девяти-десяти, за правой ножкой его

тянулся кровавый след.

- Док, - скомандовал комбат, - кончай бачонка, я пошел дальше!

Вылетела от удара ногой вторая дверь, ухнула там граната, и комбат уже во второй комнате.

Доктор подошел к пацаненку: из черных испуганных глаз с длинными, как у

девчонки» ресницами катились слезы. Он тихо всхлипывал, но старался подавить свои

всхлипы грязной ладошкой, засунутой в рот, и все пытался подтянуть под себя раненую

ногу.

Доктор приподнял автомат, повел стволом- глаза пацана еще больше расширились

от ужаса, в комнате резко запахло мочой.

Гольдин понимал, что бачу добить надо: нельзя оставлять свидетелей такой бойни, да и, выжив, этот пацан станет смертельным врагом. Понимал, но... не мог нажать курок. Уж

больно симпатичный пацан, хотя и грязный, и дикарь, но...

Доктор достал нож - ужас полыхнул в детских глазах, вспорол штанину на раненой

ноге пацана, быстро перевязал рану индивидуальным пакетом. Потом вскинул автомат, пальнул короткую очередь в потолок и выскочил во вторую комнату -там уже кроме комбата

было еще двое солдат. На полу в левом от входа углу сидел замшелый дед в грязно-белой

чалме, худые босые ноги его торчали из белых штанин, сизые, с набухшими узловатыми

венами и кривыми, изуродованными артритом пальцами. Тонкими высохшими руками дед

прижимал к себе полотняный мешок. Дед казался неживым, жили только маленькие колюче-

алые глаза вокруг крючковатого носа. Глаза жили сами по себе,в них не было ни старческой

немощи,ни мудрости- только испепеляющая, всепоглощающая ненависть.

Комбат вырвал из рук деда мешок, тот развязался, из него посыпались пачки денег- не

афгани, не доллары и не рубли-на полу валялись пачки царских сторублевок с портретом

Екатерины Второй, "катенек". Никак дед прибабахнутый? "Эй, тарджимон!" кликнул комбат.

- Я здесь!-подскочил невысокий таджик.

Дед закряхтел и вдруг скрипуче заговорил по-русски:

- Не надо переводчик. Я сам тебе скажу все, я еще немного помню русски, мне хватит. Я

смотрел ташкентский телевизор, радио слушал, чтоб мало-мало не забыть.

- Откуда же ты вообще знаешь русский? А, дед?