До 44 лет Роми Шнайдер не хватило прожить четыре месяца. Малышке Саре было неполных 5 лет.
А далее похороны, организацию которых взял на себя Ален Делон. Мать и сын нашли успокоение на тихом кладбище в деревне Буасси под Парижем. Крест и плита. Надпись: «Давид Хаубеншток и Розмари Альбах». И даты. Хаубеншток — настоящая фамилия отца Давида Гарри Мейена.
Как всегда, газеты, радио и телевидение наперебой обсуждали жизнь Роми Шнайдер и гадали о причинах ее смерти. В «Пари-матч» выступил Ален Делон со страстным монологом-воспоминанием:
«Я вижу тебя спящей. Я рядом с тобой у твоего смертного одра. На тебе надета длинная черно-красная туника, с вышивкой сверху. Я думаю, что это цветы, но я смотрю не на них. Я говорю тебе „прощай“, самое долгое „прощай“, моя куколка! Я всегда тебя так называл…
Я смотрю на тебя еще и еще раз. Я так хорошо тебя знаю. Я знаю, кто ты такая и почему мертва. Говорят, это твой характер. Я отвечаю им: характер Роми Шнайдер был именно ее характером… Ребенок, который очень быстро и слишком быстро стал звездой. Отсюда твои капризы, твои приступы гнева, твои детские выходки, всегда оправданные, но с непредсказуемыми последствиями. А с другой стороны, твой профессиональный авторитет. Да, ребенок, который плохо понимал, с чем он играет. С кем. И в это противоречие, в эту брешь прорываются страх и несчастье. Быть Роми Шнайдер и в расцвете жизни иметь такую чувствительность и такой темперамент, как у тебя. Как им объяснить, кем ты была, и кто мы такие есть, актеры? Как им объяснить, что мы становимся безумцами и потерянными от постоянной игры, интерпретации бытия другими?
Как объяснить им, что это тяжело, и какая требуется сила характера и равновесие, чтобы не сойти с полпути?.. Чем в большей степени ты артист, тем более не приспособленным к жизни ты становишься. Гарбо, Мэрилин и ты… И я кричу, пока ты отдыхаешь, и я плачу совсем рядом с тобой, что — нет, нет и нет! — эта ужасная профессия — не профессия для женщины…
Другие скажут: „Какая актриса, какая трагедия!“ Им не понять, что ты сама — трагедия из этого фильма, потому что ты в своей стихии и платишь по очень большим счетам… Ты вся светишься, потому что они тебя сжигают. Это работа, полная боли! До смерти Давида была „профессия“, которая поддерживала тебя на плаву. Ушел Давид, и ее стало недостаточно, я не удивился, когда пришло известие, что и ты от нас ушла. Чему я был удивлен, так это твоему несамоубийству…»
В Германии есть целая наука «шнейдорология», в центре которой образ несчастной женщины, жертвы негодяев-мужчин, и в первую очередь бессовестного плейбоя Даниэля Биасини. И поскольку после кончины Роми Шнайдер не осталось ничего, кроме миллионных долгов, то все предположения сводятся к тому, что именно Даниэль обобрал кинозвезду до нитки за годы их супружества. И если Ален Делон вспоминал свою «куколку» с нежностью и грустью, то Даниэлю Биасини пришлось постоянно оправдываться, что ничего плохого он не сделал в отношении Роми Шнайдер. Свои оправдания он выразил в мемуарах «Моя Роми».