Однако вопрос с квартирами однозначно не решался, с жильем в Москве было, как всегда, сложно, и что было им делать? Еще в 1956 году, когда Мира была в Москве, ее разыскал и пригласил к себе в Кремль Председатель Президиума Верховного Совета Анастас Иванович Микоян. Мира помнила его очень хорошо, Микоян был близким другом ее родителей, и в детские годы она дружила с детьми Анастаса Ивановича и Ашхен Лазаревны. Встретил Микоян ее очень ласково, обнял и расцеловал, подробно расспросил о делах, потом сказал, чтобы она шла домой, но Мира решила дождаться постановления о реабилитации отца. На вопрос о судьбе ее матери, а также жены Тухачевского Микоян ответил:
– Их нет...
Потом, провожая Миру до дверей своего огромного шикарного кабинета, положил ей в карман крупную сумму денег и просил звонить, если что потребуется...
Теперь Мира и Света бродили по зимней Москве, получив страшные справки о посмертной реабилитации родителей. Подумав, они пошли в Министерство обороны, туда, где когда-то работали их отцы. Их там очень хорошо встретил знаменитый маршал Конев и обещал помочь. Но в занимающемся жильем отделе их приняли безобразно и сказали, что свободных квартир у них нет и даже генералы живут в коридорах. Ну, раз генералы живут в коридорах, чего уж им требовать – Тухачевской и Уборевич, – и они обескураженные ушли.
К счастью, на другой день им посоветовали обратиться в КПК (Комиссию партийного контроля) при ЦК КПСС. Председатель КПК Комаров поинтересовался – откуда они, как и где их мужья, если они есть, конечно, добавил он смеясь. Светлана и Мира подробно все рассказали ему, вплоть до того, что «генералы живут в коридорах».
Благодаря Комарову Светлана и Мира получили ордера на двухкомнатные квартиры в центре Москвы, и все решилось так, как они и хотели. Мира позвонила мне в Воркуту и рассказала о наших делах. Мы тут же решили, что я уволюсь сам, уволю заочно Миру, соберу наши скудные шмутки и поеду в Москву. На вопрос, как будет с моей пропиской, ведь я в Москве никогда не жил, она сказала, что все решено и нам не о чем беспокоиться.
После разговора с Мирой я уведомил Ищука о намерении уволиться с работы в ближайшее время. Было это в последние дни марта 1957 года. Ищук все же посоветовал зайти к начальнику шахты и уведомить его о моем решении. Я пошел. Бог мой, как расстроился начальник шахты, я этого никак не ожидал. Он стал меня уговаривать поработать еще годик-полтора, он увеличит мне зарплату, предоставит отдельную квартиру прямо здесь, в рабочем поселке шахты. В мои планы не входило вступать с ним в дискуссию, но тут уж я был вынужден напомнить ему кое-что.