А Басаргин и в самом деле пристроился неподалеку от Натальи и начал с ней разговор. Катя прислушалась — так и есть, обольститель на уик-энде. Хотя — не так. Басаргин — сильная личность, притягивающая к себе, как магнит, тех, кто слабее. Она задумалась: получается, в институте она была слабее. Потому и притянулась с такой силой.
А сейчас?
Сейчас он ей тоже, конечно, небезразличен.
Но — не более того.
Сейчас бы он ее не завоевал. И если б она не ушла от Чистова, то так бы с Володей и осталась.
Нет, Катя не сожалела, что ушла. Она бы просто не смогла жить с мужем, если бы оставалась надежда на восстановление, реанимацию, возрождение — называйте, как хотите — тех сильнейших и простых чувств, испытанных ею с Басаргиным в юности.
Но, уйдя к Ивану, испытала лишь их слабые отзвуки.
И то — в первые встречи.
Не вкус, а так, послевкусие.
Интересно, а Чистов всегда ее примет обратно или есть лимит времени?
Она вовсе не собиралась обратно.
Просто интересно.
А вот и Володя. Черт, он и в самом деле вошел в роль!
Владимир Сергеевич приехал верхом на гнедой лошади, причем без седла.
Подъехал прямо к накрытому столу. А рядом с лошадью бежало черное здоровенное создание, из пасти которого — или которой? — свисали две неаппетитные белые струйки слюны.
Воскобойникова смотрела на бывшего мужа во все глаза. Это был он — и не он.
Подтянутость и спортивность были всегда. Но ее Чистов никогда не был таким — заведенным, что ли.
Вон, еще не заметив Катю, начал давать указания разным людям. Чуть не очередь к нему выстроилась. Господи, откуда что взялось? Он и детьми-то толком руководить не мог.
Наконец увидел ее.
Обрадованный приездом, устремился к Кате, ловко пробираясь среди гостей и садовой мебели. За ним, как привязанные, двигались пятидесятикилограммовый Фунтик и его ужасная огромная лошадь.
— Вова, это что за ужас? — спросила никогда не любившая животных Катерина. Спросила про собаку. Да заодно и про лошадь: над ней вились большие черные мухи, и от нее пахло потом.
— Это Васька, — объяснила Ли Джу, умело беря коня за уздечку и привязывая его к березе, облюбованной Воскобойниковой.
Вот же зараза! Катя отшатнулась от приблизившейся широченной морды лошади.
— А это Фунтик, — объяснил Чистов, вытаскивая из кармана салфетку и утирая ею морду собаки. Фунтик нежно прижался к ноге хозяина и преданно посмотрел ему в лицо. Потом посмотрел на Ли Джу и подбежал к ней, повиливая довольно длинным обрубком хвоста. Из квадратной пасти уже вновь показались слюни.
Впрочем, Марину это не смутило. Она погладила зверя по огромной черной башке и тут же насторожилась: