Поскольку профессор говорил серьезно и в технике ориентировался свободно, Вадик тоже отнесся к делу по-взрослому.
— А вы в курсе, что гражданские суда не имеют права нести на себе вооружение? — спросил он.
— Конечно, — с готовностью подтвердил Береславский. — В этом и прелесть идеи. Конкуренции практически не будет. Есть военные корабли, которые не имеют права брать деньги с конвоев, и есть гражданские, которые не имеют права нести на борту пушки.
— Ну так ваш же — гражданский? — допытывался Вадик.
— Мой — военный, — гордо заявил адмирал-профессор. — Просто косит под гражданского.
Далее выяснилось, что весь этот бред уже находится в серьезной бизнес-проработке.
А именно — через очередного, теперь танзанийского, дружбана налажена связь с королевством Мабуи-Н’Бонго. Это крошечное королевство не имеет морских границ и, соответственно, флота.
— И зачем оно вам? — Вадик честно не понимал стремительного полета профессорской мысли.
— Затем, что королевство международно признано. И что король, ввиду оскудения казны, готов за тридцать пять тысяч долларов ежегодно иметь военно-морской флот.
— Он вам даст деньги? — недоумевал Чистов-младший.
— Нет. Он возьмет деньги, — улыбнулся Береславский. — Точнее, уже взял. Я договорился на пятнадцать тысяч в год и десять процентов от прибыли. А мне выдали искомый документ.
— Ну, вы даете! — не выдержал Чистов-старший.
А Чистов-младший — и за ним все остальные — уже разглядывали документ Береславского. Даже несколько документов. Один из них поражал воображение: на удостоверении с печатями и гербами был изображен лично Ефим Аркадьевич в какой-то немыслимой военной форме — от африканского Юдашкина, наверное, — и в морской фуражке. Правда, без надписи «Sea Wolf», надо отдать должное профессорской скромности.
— На Арбате купили? — поинтересовалась Екатерина Степановна.
— Арбатские дешевле, — грустно ответил Береславский. — Причем — значительно.
Один из документов был копией постановления государственного совета королевства Мабуи-Н’Бонго об организации военного флота с назначением на должность командующего господина Efim Bereslavsky и с присвоением последнему звания адмирала флота.
Владимир Сергеевич повертел корочки в руках, пока их нетерпеливо не изъял сын.
Да, это было что-то. Не ранние профессорские шуточки типа приема в один уважаемый творческий союз своей собаки. А что, заплатил хороших денег клерку на отпуск, дал фотографию три на четыре, и пес c двойной фамилией Кане-Корсо официально стал художником-графиком, признанным членом профессионального сообщества. По замыслу Береславского, он еще должен был стать писателем и журналистом. А также членом правящей политической партии. Может, и стал, удивляться не приходится.