Здесь он признавался ей в любви и говорил, как бескрайне счастлив.
Самое обидное, что не врал.
Эх, кто бы мог подумать, что все так кончится.
Впрочем, раз она сюда пришла, значит, шансы еще есть. Или ей просто страшно признаться даже самой себе, что ее семейная жизнь закончена навсегда?
Вот они. За столиком.
Трое.
Так, первые новости. Третий — явно американец. Они, если пообвыкнуть, сразу отличимы от наших. Странно.
Майке казалось — и сейчас кажется, — что третий здесь лишний. Она и насчет Николая Андреевича сомневается. Но с ним уже был договор, так что — пусть будет.
— А почему нас четверо? — поздоровавшись, спросила Майка.
— Адвокат, — угрюмо буркнул Сашка.
Так, похоже, все упрощается.
— Боюсь, вы неправильно поняли, Майя, — это уже Сашкин папа. Он всегда обращался к невестке на «вы». — Сэм нам понадобится, но чуть позже. А для чего — я сейчас хочу объяснить.
Американец по просьбе Николая Андреевича пересел за соседний столик, куда ему принесли обильную и дорогую еду.
Николай Андреевич взял на себя ответственную функцию модератора.
— Я полагаю, — начал он, — положение серьезное.
— Я тоже так полагаю, — согласилась Майка.
Сашка фыркнул недовольно, но ничего не сказал. Впрочем, собеседники поняли его позицию: что может быть серьезного, если все здоровы и молоды, денег — куча, а Америка — прекрасная страна?
— Если в двух словах, Майя, вы считаете, что Александр — патентованный бездельник и у него нет будущего.
— Если в двух словах — да, — подтвердила Майка.
— Ну, вы даете, — не выдержал Александр.
— Помолчи, — перебил его отец.
— А по-моему, пусть лучше говорит, — сказала Майя. — У него же есть право голоса.
И Сашка заговорил.
— У меня такое ощущение, что все вокруг спятили, — взял он быка за рога. — Нам только по двадцать три года. Мы молоды и сильны. Мы любим друг друга. У нас скоро будет ребенок. У нас нет никаких материальных проблем. Что плохого в нашем будущем?
— Ты не защитился в Москве. Ты не учишься здесь, — сказала Майка. — Я уж не говорю про работу.
Сама Майка, кроме того, что получала МВА, подрабатывала постоянно, а последние два месяца ее взяла на стажировку крупная интернациональная компания, конечно, пока в лице маленького местного отделения. Но ей уже сказали, что возьмут в штат, несмотря на очевидность ее положения.
— Ты же помнишь московскую историю, — загорячился Сашка. — У меня вымогали деньги. Ты сама запретила мне платить за диплом.
— Я платить запретила, а не писать и защищать, — отрезала Майка.
Сашка попытался еще повыступать — он так и не понял, что именно напрягает жену, — как в разговор вступил Николай Андреевич.