— Вы испугались, что он подумает, будто вы слишком фамильярно ведете себя со слугой, и не захочет предлагать вам руку, сердце и свое состояние, — с горечью закончил Родерик.
— Нет. Я боялась, что он скажет отцу, что ты позволяешь себе вольности по отношению ко мне, и тебя уволят без рекомендаций. Я сделала это для тебя, Родерик.
Глаза девушки наполнились слезами.
— Но ты такой отвратительный, что я могла и не беспокоиться, — добавила она. — Я пыталась объяснить тебе, но ты не давал мне такой возможности. У тебя есть время только для Джейн Бёрли.
—Джейн Бёрли? — повторил он, нахмурившись.
— Папа говорил, что ты собираешься жениться на «подходящей» девушке.
- Я?
—Да. Потому, что она... очаровательная пышка. А молодым парням нужно со временем осесть и остепениться.
Луиза больше не могла сдерживаться. Отвернувшись от Родерика, она разрыдалась.
— Не нужно, — мягко попросил он. — Пожалуйста, не плачьте.
Он взял ее за плечо, развернул к себе лицом. Девушка никак не могла успокоиться. Родерик привлек ее к себе, и она прижалась лицом к его широкой груди.
— Надеюсь, ты будешь очень счастлив, — все еще всхлипывая, проговорила Луиза.
— Я не буду счастлив с Джейн, потому что я не собираюсь на ней жениться, — ответил он довольным, как ей показалось, тоном.
Луиза подняла на него глаза. У Родерика перехватило дыхание, когда он увидел ее залитое слезами лицо.
— Ты правда не... собираешься на ней жениться? — спросила она дрожащим голосом.
—Я не люблю Джейн. Я люблю...
Прижавшись к нему, Луиза почувствовала, как по его телу пробежала дрожь.
— Кого ты любишь? — прошептала она, не смея дышать в ожидании ответа.
—Я люблю... никого не люблю, — закончил он твердо. — Никого!
— Это правда? — спросила она со вздохом.
— Бедняк не имеет права на любовь.
—Любой человек имеет право на любовь.
Родерик с нежностью улыбнулся ей, и сердце девушки переполнила радость.
— Милая девочка, вы так молоды! И думаете, что в мире все так просто.
— Но если двое любят друг друга, все действительно просто, — возразила она.
—Хотел бы я жить в вашем мире, — мечтательно произнес он. — Но реальный мир очень жесток, моя до...
Он глубоко вздохнул, оборвав себя на полуслове.
— Что? — взволнованно спросила Луиза. — Как ты хотел назвать меня?
— Никак. Я... Никак.
— Это неправда! Почему ты не хочешь этого сказать?
— Вы знаете почему. Я — слуга. А вы — благородная леди.
—Я не благородная леди! Я женщина! Я хочу быть любимой и хочу дарить любовь! Неужели ты не чувствуешь этого?! Неужели ты не ощущаешь мою любовь?!
Она знала, что попала в точку, когда почувствовала, как напряглись его руки. Всей своей внутренней силой он ответил ей, как мужчина может ответить женщине. На словах он мог все отрицать, но она чувствовала, как затрепетало его тело.