— Черт! — Я взъерошила спутанные волосы и в раздумье сжала виски. — Давай свой договор и деньги. Ты меня не убедил. Ты меня купил.
— Э, нет! Завтра летим в Рим, на интервью к представительной комиссии. Вот когда они проголосуют и утвердят твою кандидатуру, тогда можно думать о гонораре…
— Значит, опять пробы? Нет, Сол, мне совсем не хочется в Рим.
— «Фирма» оплачивает дорогу и еще — гардероб, жилище, автомобиль и все необходимые «декорации».
— Ну, если билет… — засомневалась я, запахивая на груди расстегнутую блузку. — А вдруг во мне проснется врожденное целомудрие? У меня вся жизнь полосами: из дерьма — в повидло, а из порнухи — в монастырь.
— Не дрейфь, птичка. Мне кажется, ты просто струхнула. — Сол встал и прижав мою голову к своей груди, грустно посмотрел на пустой, распахнутый, как перед отъездом, холодильник и одинокий пузырек с желтыми таблетками на деревянной полке с резной надписью «приправы». — Чуть не натворила глупостей, детка… А я так к тебе ни разу и не приставал… Вот было бы обидно!
Комиссия в Риме пожелала остаться неизвестной, рассматривая меня под прицелом яркой лампы, как на допросах в секретных службах. Разговор оказался коротким. Вероятно, я показалась им достаточно привлекательной и в меру глупой, чтобы сыграть роль подопытной свинки.
Был подписан договор на шесть месяцев, в соответствии с которым я обязалась не иметь претензий к какому-либо вмешательству в свою личную жизнь с целью запечатлеть ее на пленку. Затем получила аванс в 5000 долларов и прямо из святилища киноискусства направилась в сопровождении Сола в довольно скромный отель, откуда начала обзванивать своих самых именитых кавалеров. Услышав имя Чака Куина, Сол заклинился: «Давай его! Только его, это будет класс! У меня уже руки чешутся и объектив от нетерпения пухнет».
Я разыскала звезду поздно ночью в его холостяцкой квартирке, предложив неожиданное путешествие. Чак задумался. Он был явно не один и недостаточно трезв, чтобы оценить свои планы на ближайшие дни.
— Крошка, достань мою записную книжку, — обратился он к кому-то рядом. — Нет, на письменном столе. Извини, Дикси, одну минуту. (Зашуршала бумага.) О'кей. Пять дней смогу вырвать. Сегодня что, — понедельник? Как насчет среды? Тогда ждите.
Спешите наслаждаться, господа!
Мы встретились в Барселоне, на причале, окинув друг друга испытывающим взглядом. Все-таки, семь лет прошло, не считая мимолетных эпизодов.
Накануне я лучшие магазины, закупив изысканный гардероб для прогулки на роскошной яхте. Чак прихватил лишь две спортивные сумки, в одной из которых в специальных гнездах крепились теннисная ракетка, маска и ласты. Сумки и торчащие из них предметы спортивного инвентаря давали представление о кредитоспособности их владельца — здесь не мелочились и знали толк в хороших вещах.