– Кто это был?
– Не знаю… Не помню… Может, мужчина, а может, и женщина.
Понятно, что не лошадь! Он чуть не фыркнул от злости. Вовремя спохватился. Его гневливая веселость, пусть и саркастическая, может быть воспринята окружающими… неадекватно. Это им положено ржать, рассказывать анекдоты на поминках, тискать женщинам коленки под длинной скатертью, назначать им свидания…
Ему нельзя! Он – зять! Он – в числе скорбящих!
– Не помню, не могу сказать. Что-то темное на человеке надето было, мешком сидело, то ли пиджак, то ли кофта, – она продолжила перечислять подробности, которых было негусто, наморщив лоб. – Невысокий какой-то человек – это точно. Но не знаю – мужчина или женщина.
И она потащила Ленку в туалет, на ходу уговаривая ее держаться, а еще бы лучше – поплакать.
Влад посмотрел им вслед, мысленно – мимолетно – покощунствовал, что траур Ленке весьма к лицу. И что несколько дней скорби словно «слизали» с ее тела лишние килограммы, будто их и не было. И тут же вновь переключился на встревожившие его мысли.
Итак, какой-то хрен в мешковатом то ли пиджаке, то ли кофте, черного или просто темного цвета, подкрался к нему – или к ним обоим – сзади и прошептал одно-единственное слово – «доигрались». Владу в этом шепоте уже мерещилось что-то мерзкое и зловещее. Будто этот бесполый человек-невидимка угрожал им – или предупреждал их о чем-то.
Только вот для кого именно из них обоих прозвучало это предупреждение или угроза, для кого?..
У нее совсем не оказалось вещей. Наживала, наживала, на что-то копила, выкраивая из заработной платы, а брать-то с собой оказалось нечего. Из зимних вещей – один короткий полушубок и пара замшевых сапог. Осенняя куртка, как оказалось, никуда не годилась, и Дина без сожаления сунула ее в большой мусорный пакет. Шапок она не носила принципиально, пряча голову от холода под капюшонами. Из летних вещей тоже мало что годилось для того, чтобы забрать с собой «в ссылку». Все подходило больше для офисной жизни. Не станет же она по деревне «рассекать» на шпильках, в юбках «карандаш», в пиджаках в обтяжку, в маленьких черных и синих платьицах и дорогих шелковых брюках? Туда нужно было взять с собой что-нибудь подемократичнее. Какие-то футболки, джинсы, шорты – лето же на подходе. Ветровка не помешала бы. А у нее не было ничего такого. Не тратилась она на такое, поскольку в этом ей некуда было отправляться. Для дома – два халата. Для спанья – две пижамы. Отдыха за городом у нее не случалось, она постоянно работала. И даже в выходные торчала за компьютером, предпочитая работу тряске в пыльном загородном транспорте. Да и ехать отдыхать на шашлыки ей было не с кем.