– Нет, про Иванцовых она ничего не говорила… кажется, – неуверенно произнес Рыков. – Она спросила о конкретном адресе: улица Лесная, дом пятьдесят дробь пять. А это как раз и есть дом Иванцовых.
– Понял я, – сморщился полковник и втиснул под язык таблетку, думал, обойдется, ан нет: «заложило» всю левую сторону груди, шевельнуться страшно. – Дальше!
– Дальше ее никто не видел. Была она в доме Иванцовых или нет – непонятно. Но два трупа там обнаружены, это сто процентов.
– Остряк! – фыркнул полковник, но уже чуть мягче. – Дальше!
– Дальше: Игнатова эта возвращается в город, звонит охраннику фирмы и клянчит у него адрес своего директора.
– Клянчит? Она что же, его не знала?
– Выходит, нет.
– Охранник адрес ей сказал?
– Да, назвал он ей адрес Валерия Юрьевича.
– Директора?
– Так точно, товарищ полковник.
– Дальше? Она туда поехала или нет?
– Поехала! И… И там – очередной труп, – Олег вновь выпучил глаза, надеясь, что его изумление передастся и полковнику, сам-то он очень час назад этому совпадению удивился.
– Чей труп? – не сразу понял Игорь Витальевич, в голове его из-за таблетки зашумело, застучало, глаза заволокло пеленой, зато дышать сразу стало легче.
– Ее директора! Его тоже убили!
– Застрелили?
– Не знаю пока. Еще не знаю, кто ведет дело. Не состыковывался.
– Не состыковывался он! – проворчал полковник и потянулся растопыренной пятерней к левой стороне груди.
Он никогда не показывал своего недуга на людях, стеснялся, прятал нездоровье за хмурым обликом, иногда и за грубостью. Лучше уж пусть считают его зверем, чем больным.
– Надо было сначала состыковаться, а потом уже с докладом ко мне спешить!
– Так ведь не подпустят меня к этому делу, товарищ полковник! Сами знаете, начнут темнить, острить… Будто мы не одно дело делаем!
– А-а-а, вот почему ты тут? Понял. Благословить тебя нужно?
– Так точно, товарищ полковник!
– Благословить его! А ты уверен, что она была там, у директора? – Рыков в ответ промолчал. – Вот видишь, не уверен. Она могла просто адрес узнать – и не поехать. Могла же, Рыков?
– Могла.
– Могла и поехать, но тогда… Тогда ты должен добыть тому подтверждение. А они у тебя есть? Нет. Вот видишь, Рыков, как все плохо.
В самом деле, все было плохо. Воздух в кабинете, казалось, так же, как и кровь в голове полковника, пульсировал и бился, залепляя глаза, уши, забивался в ноздри, не давая дышать. И был бы при этом горячим и вязким, как кипящий мармелад в медном тазу, в котором бабушка его варила давным-давно…
– Рыков… Ты, это… Открой окно, а, друг, и дай воды своему полковнику, а то сдохнет он из-за тебя сейчас, наверное.