– Я, я, не узнала?
– Нет, голос-то я узнала. Просто номер… Номер твой у меня был не забит, вот я и…
Она неожиданно прикусила язычок, поняв, что проговорилась.
Конечно, в памяти ее телефона не было и быть не могло его номера. Она могла звонить ему на домашний, забыть легкий номер сложно. Могла звонить его матери, сохранив ее номер – под ее именем и отчеством. Но вот объяснить всем своим последовавшим после Рыкова мужьям, кто такой Олег, она бы не смогла никак. Ее же наверняка ревновали, сцены устраивали. Он-то устраивал и ревновал, чем от него могли отличаться другие?
– Мать сказала, что ты хотела со мной о чем-то поговорить, – перешел к делу Олег, быстро сообразив, что уже трех минут общения с ней ему хватило, чтобы вновь начать теребить свое израненное сердце. – Что-то случилось?
– Я? Поговорить? – Женечка делано хохотнула. – Да нет, собственно, я…
– А, ну ладно, тогда пока.
Он взбесился так, что едва телефон не раздавил.
Жеманная дрянь! Вот вечно она так, вечно! Сначала вынудит его совершить что-то, а потом в кусты. Ведь если разобраться и вспомнить все как следует, она сама подвела его к тому, чтобы он указал ей на дверь. А он не хотел этого делать, совсем не хотел! У него даже подробностей всех в памяти не осталось, только теперь и всплыли. Так и полагал, что она сама от него сбежала.
Она, все она…
– Олег! – вскинулась Женечка испуганно. – Прости! Ну, прости меня! Конечно, конечно, я просила твою маму, чтобы ты мне позвонил. Ты ведь на мои звонки не отвечаешь.
– Меня постоянно нет дома, – недовольно буркнул он и не выдержал, поддел ее: – А мой телефон у тебя в память не «забит», понимаешь. Кто я такой, чтобы мой номер хранить в памяти аппарата?!
– Не злись, пожалуйста, – тихо попросила она с незнакомой прежде интонацией. Снова как будто слезы просочились. – Мой прежний, Вадик…
– Ах, он был Вадиком! – перебил ее со злостью Рыков. – А до этого был Владик, а еще до этого Саша – или Аркаша? Жень, ты там в мужиках не запуталась своих, а? Как тебе башку-то они до сих пор не оторвали, блуднице такой!
– Я не блудница, – слабо возразила она и все же заплакала, виновато сопя в трубку. – Я просто… Я просто запуталась, Олег. Сильно запуталась! И теперь…
– И теперь я должен все распутывать, так? – догадался он и стиснул зубы так, что заныло за ушами.
Он так и знал! Он предвидел, что ее возобновившийся интерес к его персоне – не что иное, как крик о помощи. Куда-то она вляпалась со своим Вадиком, или Владиком, или Сашей с Аркашей.
– Ты ничего никому не должен, Олег, – возразила Женечка голосом маленькой обиженной девочки. – Мне так уж тем более. Я же такая… Такая дрянь!