Вера почувствовала, как у нее пробежал по спине холодок. Она никогда не думала о том, что Сима рассчитывала приобщить ее к секте. Но этому никогда не бывать!
Они вышли из комнатушки вместе. Сима повесила на дверях замок, положила ключ в тайник — в расщелину колодки, заменяющей порог, и молча направилась к воротам. Вера последовала за ней.
— Не думай убежать, — предупредила Вера, сдерживая улыбку. — Я позову милиционера, дружинников...
Сима обернулась. Лицо ее пылало гневом.
— Какие вы... настырные все! — Она вздохнула и замолчала.
Трамвай привез их на противоположную окраину, когда уже стемнело. От остановки до места собрания оказалось недалеко.
— Кто здесь живет? — спросила Вера, когда они остановилась возле дома, обнесенного глухим забором.
— Шомрин... брат Иосиф, — прошептала Сима, дернув за проволоку. Тотчас где-то в глубине двора звякнул звонок.
Минуты две они ждали, пока им откроют. Вера со страхом глядела на закрытые окна, на высокий забор. Ее знобило. Наконец за воротами раздались шаги, загремел засов, и калитка приоткрылась. В образовавшейся щели блеснули глаза.
Кто с тобой? — спросил молодой голос.
— Вера. Брат Иосиф знает...
Их впустили. Следом за Симой Вера поднялась на крылечко, миновала темные сени с запахом сбруи и дегтя, как во сне переступила порог небольшой двери и остановилась. Комната, в которой она очутилась, была заполнена людьми.
Как только она вошла, сразу увидела устремленный на себя взгляд седого человека, сидящего за столом рядом с другим, черным. У седого было широкое, бабье лицо, небольшая бородка веником с проседью посредине. Черный тоже взглянул на Веру, но взгляд его не пронизывал ее, как взгляд седого.
— Сестра Сима, кто пришел с тобой? — громко спросил седой.
Веру удивил его чистый и сильный голос. И она сразу вспомнила: брат Иосиф! Шомрин! И тут же подумала: «Нет, здесь не равны друг перед другом. Шомрин сидит за столом, руководит».
Сима ответила подобострастно:
— Девушка с нашей фабрики... Я рассказывала вам о ней. Ее зовут Вера.
— Хорошее имя — Вера. Но, может быть, сестра Вера придет к нам в другой раз?
Черный махнул перед собой ладонью, будто отгоняя от лица муху, сказал хриплым, простуженным голосом:
— Пусть останется. Мы не обсуждаем сегодня проступков наших братьев и сестер, значит, могут присутствовать и приближающиеся. Пусть молодое деревце укрепляет свои корни в вере.
— Она помогла мне подобрать мотив к новому гимну, — заступилась и Сима.
— Пусть останется. Помолится вместе с нами, — послышались голоса.
— Но я пришла к вам не молиться! — произнесла Вера, задыхаясь от волнения.