Вера Лозина сделала для меня многое. Я знала в те дни, что из-за меня она не поехала держать экзамен, что из-за меня она перестала дружить с парнем, который запрещал ей общаться со мною. Я видела, что она чуткая, самоотверженная. Шомрин поручил мне приблизить ее к секте. Я старалась выполнить его поручение, но не могла. Чистую любовь Веры я почувствовала только теперь, когда многое мне открылось. Нина Ивановна лечила не только ноги мои, но и душу. Однако много ли таких людей вокруг меня?.. Я не скажу вам, что верю теперь людям. Может быть, только начинаю. Но и старая вера уже не принесет мне радости, умиротворения. Теперь я уже не скажу, что Шомрин — воплощение дьявола для испытания крепости моей веры. Не был сатаною и Алеша. И от этого, знаете, еще больнее на сердце. Если бы вы знали, как мне хочется, чтобы все люди любили и берегли друг друга, делали бы только добро! Неужели это так трудно?.. Впрочем, я уже пишу не о том, что, может быть, вам нужно для дела. Но вы спросите меня, и я расскажу».
Серафима Воронова».
Я закрыл тетрадь, поднял голову. За окном качались ветки акации, сквозь них просвечивалось синее безоблачное небо. С улицы доносился шум грузовиков — уже возили с полей хлеб.
Так вот ты какая, Сима! Теперь я начинаю тебя понимать. Мне думалось, ты сильнее. Ты не устояла под ударами жизни, слишком легко поддалась обману. Но не думай, что я осуждаю тебя, нет. Так сложились обстоятельства, ты стала их рабой. Ты искала правды в обмане, света во тьме. Не разбиралась в людях, смешала всех в одну кучу неправедных. Нет, Сима! Свет не без добрых людей. Ты это уже испытала на себе. Я рад, что ты начинаешь видеть людей такими, как они есть. Человек не нуждается в лакировке. Тебе станут открываться добрые начала, заложенные в человеке и в тебе самой. Тогда ты начнешь любить жизнь, такую, как она течет вокруг: противоречивую, со взлетами и падениями, с бурями и затишьем, с ночью и днем... И в такой жизни не окажется места Христу — смиренному, скорбному, безвольному непротивленцу.
Как, чем помочь еще тебе, Сима? Я знаю, тебя не оставят теперь Лозина, Левитан, Нина Ивановна. Это настоящие твои друзья. Твое сближение с ними меня радует и успокаивает. Ты никогда не вернешься на крест, Сима!..
Часов в семь дверь в кабинет приоткрылась, и я увидел Левитан.
— Можно?
Она подлетела к столу, в нарядном платье, в туфельках на каблучках-иголочках, и затараторила.
— Николай Алексеевич, женщины собираются! Вера и Сима уже там! Меня послали за вами! Знаете, мы договорились с кино! Дня через два покажем сектантам картину!