Пам подняла глаза и кивнула:
— Мне это нравится.
Получив одобрение, Хелен улыбнулась.
— «День Австралии, — прочел Алекс. — Появление в качестве гостя на соревновании «Совершенствуем дома и сады».
Хелен кивнула:
— «Даймонд-Фоллз» проводит правильную экологическую политику. Публике нравятся вопросы экологии, особенно если они связаны с известными бизнесменами. Если вы хотите, мы можем составить более приземленный план, в котором, скажем, будем поддерживать и спонсировать размножение диких зверей, находящихся на грани исчезновения.
— Зяблики, — быстро сказала Пам, говоря о крошечных птицах с ярко-фиолетовым, желтым, зеленым и голубым оперением. — Они здесь подвергаются опасности, так же как и морские черепахи. У меня есть дополнительная информация и данные интернет-сайтов. И в середине сентября проводится фестиваль птиц «Элис-Спрингс», поэтому я хочу как-то в нем поучаствовать.
— Я уверена, нам удастся. Спасибо, Пам.
Хелен знала, что зацепила нечто важное, что имело значение для матери Алекса.
— «Студент-модельер Челси», — прочел Алекс.
— Да. Это дополнительный бонус, — кивнула Хелен. — Я знакома с главным редактором журнала «Долли», с января там планируется публикация серии статей о профессии-мечте, и студент-модельер — одна из них. Фотограф и репортер будут с Челси весь день, фотографируя ее, чтобы читатели знали, чем она занимается. — Хелен посмотрела на Пам и прибавила: — Я не сказала об этом Челси.
После секундного молчания Пам медленно произнесла:
— Я думаю, Челси это понравится.
— А школа? — усомнился Алекс.
— Она отлично занимается с частными преподавателями, — уверила его Пам.
— Ее теннис?
Пам одарила сына долгим, многозначительным взглядом:
— Дорогой, Челси никогда не хотела заниматься им профессионально. А теперь у нее есть возможность заняться тем, что ей действительно нравится.
Алекс помолчал.
— Мы должны поговорить об этом позже, — наконец сказал он.
— Обсуждать нечего. Я уже приняла решение.
На лице Алекса мелькнуло удивление, но он поборол его:
— Ладно.
У Хелен возникло странное чувство. Как будто с кожи содрали пластырь, но на ней остались его следы. Это ощущение продолжалось до конца совещания. Затем, когда Памела удалилась, Хелен решила действовать:
— Алекс, могу я с тобой поговорить?
Он кивнул и встал. Разволновавшись, она тоже поднялась и несколько секунд молча прокручивала в голове то, о чем хотела сказать.
— Я знаю, о чем ты думаешь, — наконец сказал Алекс.
— Знаешь?..
— Да. И я отвечу: да, это было хорошо. Нет, великолепно! И нет, ничего не нужно менять.
Она моргнула, потрясенная: