Он сам боялся страданий и не хотел обижать ее. Все, хватит, Корбетт, убирайся к себе домой, собирай чемоданы и беги отсюда, куда глаза глядят.
Мерил не понимала, что происходит у него на душе, да и не хотела понимать. Она твердо знала одно: если он не овладеет ею, она умрет.
Не раздумывая о последствиях, она положила его руку к себе на грудь.
— Попробуй теперь что-нибудь возразить, — храбро сказала она. «Что ты делаешь? — спрашивала она себя. — Окончательно свихнулась, совсем потеряла стыд?» Никогда прежде она себя так не вела. Что он о ней подумает?
И в этот самый момент Риз потерял способность думать. Рука ощущала ее соблазнительную грудь, большой твердый сосок причинял боль, касаясь его ладони. Риз мгновенно возбудился.
— Пожалуйста… — срывающимся голосом прошептала Мерил. Сердце ее учащенно билось от страха и предвкушения.
Риз чуть не застонал. Он ведь не робот, он живой человек!
Он наклонил голову и жадно стал искать ее губы, лаская руками мягкие волосы и лицо. Потом крепко прижался ртом к ее губам, и они с готовностью приоткрылись. Его язык погрузился внутрь и двигался там до тех пор, пока у нее не закружилась голова.
— Господи, Мерил, твой запах, он сводит меня с ума.
Мерил не могла вымолвить ни слова, она прижала к себе его голову, запустив пальцы в густую шевелюру. Ее пальцы перебирали волосы у него на затылке, затем легко пробежали по скулам, подбородку, ямочке на щеке. Он застонал, когда она коснулась его уха. Его рука медленно проникла под свитер и коснулась теплой кожи, жаждущей его ласк.
— Да, пожалуйста, не останавливайся.
Элиот никогда не ласкал ее, он всегда торопился получить удовольствие и уснуть. Риз же умел любить.
Он теребил пальцами ее сосок, причиняя сладостное страдание ее телу, затем сорвал с нее свитер. Его взору открылась обнаженная грудь.
— Как ты прекрасна! Ты еще прекрасней, чем я думал.
Перестав стесняться нахлынувшей на него страсти, он сжимал темные бугорки на ее груди. Затуманенным взглядом Мерил следила за его пальцами. Медленно. Быстрее. Взад и вперед… Она испытала отчаянное, сладостное возбуждение.
Он неожиданно оторвался от нее.
— Мерил… — Он задыхался. — Я больше не могу, мне не вынести этой пытки, если мы не…
Она прижала палец к его губам.
— Я хочу, чтобы ты любил меня, — глубоким, чувственным голосом произнесла она. Такая податливая, желанная и беззащитная…
Он продолжал колебаться и, стараясь не обращать внимания на настойчивый голос плоти, неуверенно произнес:
— Мерил, давай поговорим.
Она покачала головой, и Риз заметил, что слезы вот-вот брызнут из ее глаз.