Она сняла с пальца массивный золотой перстень с гербом и положила его на ладонь Вуда.
— Желаю удачной охоты! И помните, Хантер, у вас всего десять дней!
Повернувшись, она направилась к дверям. Питер увидел, что сзади в глубоком вырезе ее платья, на цепочке покачивается медальон в форме африканского континента. В месте, где на картах изображалась Лигурия, загадочно и хищно блестел алмаз.
* * *
Ночью в радиоцентре контрразведки Лигурии приняли шифрованное сообщение из столицы соседней страны Конайри. Дежурный офицер зарегистрировал его и передал шифровальщику. Тот запустил сообщение в машину, но вместо текста из печатающего устройства ползли аккуратные столбцы пятизначных цифр. Сверившись с кодовой книгой, шифровальщик установил, что сообщение из Конайри зашифровано личным кодом начальника контрразведки полковника Энугу. Учитывая очевидную важность поступившего сообщения, дежурный офицер позвонил полковнику и, извинившись, что вынужден прервать отдых господина начальника, попросил его приехать.
Через полчаса у особняка контрразведки остановилась машина, из которой вылез тучный полковник Энугу. Небрежно козырнув в ответ на приветствие часового, он прошел в свой кабинет и пригласил дежурного по секретариату, ожидавшего прибытия начальства в приемной.
— Ну, что там еще приключилось? — буркнул полковник. Дежурный положил на стол начальника поступившую из Конайри шифровку. Энугу поднес листок ближе к глазам и приказал:
— Капитана Кано ко мне! Срочно!..
На рассвете полковник Энугу выехал в резиденцию главы правительства. На коленях начальника контрразведки лежала папка с текстом расшифрованного сообщения.
Заранее предупрежденный телефонным звонком, Суэн Матади ждал его в рабочем кабинете. Кивнув в ответ на приветствие полковника, он сдержанно зевнул, прикрывая рот ладонью, и предложил Энугу располагаться в кресле у столика, на котором был сервирован легкий завтрак.
— Выпьешь чаю или кофе? — усаживаясь напротив контрразведчика, спросил Матади. Они давно знали друг друга, их отношения не всегда были гладкими, но оба прекрасно понимали, что одному без другого пока не обойтись.
— Спасибо, — отказался полковник.
— А я, пожалуй, выпью кофе, — зевая, пробурчал диктатор. — Ты меня сегодня рано разбудил. Что за причина? Неприятности?
— Смотря с какой стороны поглядеть, — уклонился от прямого ответа Энугу. Он отметил, что глава правительства, несмотря на ранний час, уже гладко выбрит и одет как для дипломатического приема. Сам полковник выглядел не столь блестяще: набрякшие после полубессонной ночи веки, помятое лицо, пропотелая под мышками форменная рубаха с короткими рукавами. Образ завершал выпирающий из брюк живот, перехваченный широким поясом, на котором болталась кобура тяжелого, крупнокалиберного пистолета. С оружием он никогда не расставался.