— Джулия, наконец-то! — воскликнул кто-то за ее спиной.
Это был Том. Джулия не видела его, но почувствовала, как его сильные руки обхватили ее за талию.
— Где ты была? — прошептал он ей на ухо. Джулия ощущала тепло его рук через шелковое платье.
— Я… — начала она и остановилась. Что она могла ему ответить? Ну не признаваться же сразу: «Я убежала, потому что не хочу тебя видеть, так как мои чувства к тебе странным образом изменились, они стали такими волнующими»?! — Я услышала, как плачет чей-то младенец. И решила выяснить, смогу ли я чем-то помочь малютке.
— Чей же был ребенок? — нахмурился Том. — Я пойду найду его мать.
— Не знаю. Но крошка только что заснула, думаю, у нее все будет хорошо.
Не успела Джулия высказать такое смелое предположение, как мяукающий осторожный плач вновь раздался из соседней комнаты. Том разжал объятия, и Джулия почему-то задрожала, хотя в доме было отнюдь не холодно.
— Пойдем, ты покажешь мне… ее, — сказал он, взяв Джулию за руку. — Это девочка, не так ли?
— Да, она завернута во все розовое, как сладкая конфетка, и такая же крошечная.
— Но маленькая Кайла вместе со своей мамой Линдой сейчас во дворе, — вслух размышлял Том. — А у Бреда сынишка, и у Майкла тоже. — Он без запинки перечислял имена своих многочисленных родственников.
— Том, я очень стараюсь, но у тебя такая большая семья, — извинилась она. — Обещаю: я выучу все их имена.
— Не в этом дело, — сказал он рассеянно. — Мне просто интересно… Постой! Так вот почему ты убежала! Уж не думаешь ли ты, что плохо справилась со своей ролью…
— Запомнить имена всех знакомых и родственников и случайно не перепутать, кто есть кто, — это очень непросто. Ох как непросто!
— Я имею в виду другое: уж не думаешь ли ты, что плохо держалась во время церемонии и показалась всем никуда не годной невестой?!
— Я…
— Ты была великолепна, Джулия, — сказал он, подходя к ней. Он стоял так близко, что почти касался складок ее платья. — Все уже любят тебя. Все считают, что ты очень красивая. — Его голос звучал взволнованно и хрипло. — И всем очень жаль, что твои мать и отчим не смогли приехать, — потому что они упустили возможность испытать чувство гордости за тебя. Я так горжусь тобой! Дядя Рой сказал мне десять минут назад, что я самый счастливый человек на свете. И знаешь что? — Том перешел на заговорщический шепот.
— Что, Том? — Джулия с трудом разлепила пересохшие губы.
— Кажется, я готов с ним согласиться.
Он повернул ее к себе лицом, наклонился и чуть коснулся губами ее губ.
Том собирался поцеловать ее, но не так, как на свадебной церемонии, когда они неловко соприкоснулись губами под свист и подбадривание гостей; не так, как в аэропорту Олбани на прошлой неделе, когда они целовались напоказ; Том хотел поцеловать ее по-настоящему, интимно, как в первый раз.