Услышав за спиной громкий голос мачехи, Эбигейл чуть не застонала от досады.
— Где была, там меня уже нет, — буркнула она, не оборачиваясь.
— Не груби мне, Эбигейл. Разве ты забыла, что через час мы должны быть на службе в церкви?
Эбигейл действительно напрочь об этом забыла. Но, если бы даже она и помнила, все равно не смогла бы отправиться в церковь на пасхальное богослужение: приступы тошноты становились все мучительнее.
— Я не поеду, Сьюзан. Не беспокойся, я сейчас позвоню викарию…
— Что значит «не поеду»? Ты непременно должна там быть!
Эбигейл промолчала: эта несносная женщина всегда действовала ей на нервы. Эбигейл выпала трудная роль Золушки — нелюбимой падчерицы в доме злой привередливой мачехи. А ведь она знала случаи, когда неродные матери готовы были в огонь и в воду броситься ради своих приемных дочерей.
Отец Эбигейл женился на Сьюзан, когда дочери не исполнилось еще и десяти лет. Девочка почти не помнила мать и надеялась, что ее полюбит новая жена отца: Эбигейл в детстве очень не хватало тепла и ласки. Однако вскоре она поняла, что обрела в лице Сьюзан ревнивую соперницу: Эбигейл и мачеха начали бороться друг с другом за любовь и благосклонность Кристофера Ричардсона.
Юная неопытная Эбигейл конечно же не обладала хитростью и изворотливостью Сьюзан, которая всегда умела представить перед Кристофером дочь в самом невыгодном свете. Сама же она искусно скрывала от мужа свою неприязнь к падчерице.
В конце концов Эбигейл проиграла эту борьбу. Будучи дальновидным и прозорливым в делах бизнеса, Кристофер Ричардсон не смог или не захотел разглядеть под маской «доброй мачехи», которую носила его вторая жена, хищницу, притеснявшую и изводившую юную Эбигейл. Девочка чувствовала себя в доме отца настоящим изгоем. Ее положение еще больше ухудшилось, когда Сьюзан родила Майкла.
Эбигейл отдали в пансион, и она стала все реже и реже наведываться в отчий дом. Мачеха постоянно третировала ее, и девочка чувствовала себя чужой в семье отца. Когда же ей исполнилось восемнадцать лет, она переехала в Ванкувер, откуда лишь изредка приезжала в родной город повидаться с отцом. После его смерти Эбигейл, согласно последней воле Кристофера Ричардсона, вынуждена была время от времени жить под одной крышей с мачехой, но ровно через два года ей исполнялось тридцать лет, и ситуация должна была кардинально измениться — она официально вступала в права владения домом Ричардсонов.
— Я жду тебя внизу ровно через сорок минут. Надеюсь, сегодня ты проявишь больше вкуса в выборе наряда, чем обычно, — не удержалась и пустила отравленную стрелу Сьюзан.