Теперь эта красивая, умная и самоуверенная женщина стала его законной женой. Но не это поразило Кена. Его ошеломило то, что Эбигейл самозабвенно отвечала на поцелуй.
Действительно, Эбигейл находилась в блаженном забытьи. Она утратила чувство реальности и будто перенеслась в недавнее прошлое — в ту ночь, которую провела с Кеном. В ее памяти ожили воспоминания о поцелуях и дерзких ласках, которыми Кен осыпал ее. И теперь ей вновь хотелось испытать напор его необузданной страсти. Блаженная истома разлилась по ее телу. Эбигейл не чувствовала под собой ног, ей казалось, что она невесома и вот-вот воспарит. В испуге Эбигейл обхватила Кена за шею, как будто он был тем якорем, который надежно удерживал ее в жизни.
Эбигейл ощущала необычный прилив сил. Теперь став законной женой Кена, она чувствовала себя как за каменной стеной. О Боже, мы же в церкви! — пронеслось у нее в голове. Эбигейл отпрянула от Кена. И тот увидел, что ее лицо залила краска смущения. Священник тоже побагровел, его глаза метали молнии. В конце концов, он сам предложил нам поцеловаться, пожав плечами, подумал Кен. Он не чувствовал за собой вины.
Напряженную обстановку разрядил органист. Зазвучала музыка, и молодожены направились к выходу из церкви. Церемония бракосочетания была закончена.
— Как сказал священник, только смерть разлучит нас. Мне это нравится, а тебе? — шепнул Кен, склонив голову к уху Эбигейл. — С такой красивой женщиной, как ты, я готов прожить до конца своих дней.
Эбигейл с удивлением взглянула на него. Что означают его слова? Может быть, Кен намекает на то, что их брак не будет фиктивным и она должна исполнять супружеские обязанности? Как бы то ни было, но последняя фраза польстила ее женскому тщеславию. Эбигейл было приятно, что Кен назвал ее красивой.
Идя по проходу, она посматривала по сторонам. Церковь была до отказа заполнена людьми, в основном приятелями и знакомыми Кена. Все они явились свидетелями странной заминки, которая произошла во время торжественной церемонии. Жених не захотел поцеловать невесту — здесь пахло скандалом. Однако Эбигейл надеялась, что ей удалось сгладить неловкость. Заметила она и нескольких ванкуверских репортеров. Интересно, что напишут о ней в прессе? Впрочем, ничего хорошего ждать не приходилось. Эбигейл вздохнула. Ее репутация была окончательно погублена этим замужеством.
Не в силах больше смотреть на толпящихся вдоль прохода улыбающихся людей, она сосредоточила взгляд на большой дубовой двустворчатой двери, к которой они с Кеном медленно, но верно приближались. Эбигейл вспомнила, что, когда она переступила порог церкви, у нее тряслись колени, слезы наворачивались на глаза и она, с трудом делая шаг за шагом, шла к алтарю на ватных ногах. Теперь Эбигейл не ощущала прежней слабости, однако действовала, как во сне. Все происходящее казалось ей нереальным. Она понимала, что пережила сильное нервное потрясение, и боялась, что это отрицательно скажется на ребенке.