— Пусть смотрят! — Кен все же чуть понизил голос. — Я хочу, чтобы ты запомнила то, что я тебе сейчас скажу. Ты меня внимательно слушаешь?
Эбигейл кивнула. Ей казалось, что черные как ночь глаза Кена смотрят ей сейчас прямо в душу. Они сидели, не разжимая рук. Сердце Эбигейл гулко билось в груди.
— Ты самая прекрасная, самая сексапильная, самая потрясающая женщина на свете. — Кен нежно погладил Эбигейл по щеке. — Твой бывший муж был просто мошенником. В ту ночь, когда я привел тебя в свой гостиничный номер, меня соблазнило вовсе не твое богатство, а ты сама. Когда я вот так близко смотрю на тебя, мне никогда не приходит в голову мысль о каких-то вонючих деньгах. И сейчас, поверь, вовсе не по причине экономии своих финансовых средств я прошу тебя, не дожидаясь десерта, отправиться домой и заняться… ты сама знаешь чем.
Эбигейл молчала, в ее глазах стояли слезы.
— Ты все-таки хочешь закончить обед десертом? — улыбаясь, спросил Кен, чувствуя, что пауза затягивается.
— Нет… — с трудом произнесла Эбигейл: от избытка чувств у нее перехватило горло. — Десерт мы съедим дома.
Кен быстро встал, вынул из бумажника несколько банкнот и бросил на стол. Затем, не говоря ни слова, он подхватил Эбигейл на руки и понес к выходу. Эбигейл взвизгнула на весь зал от неожиданности, и мгновенно они вновь стали центром внимания всех присутствующих.
— Кен, что ты делаешь? Сумасшедший! Отпусти меня! — отбивалась Эбигейл.
Но выходка Кена скорее забавляла ее, нежели сердила. Засмеявшись, Эбигейл прижалась лицом к его плечу и зашептала ему на ухо:
— Посмотри, в каком шоке официанты, видишь, что ты наделал?
— Дорогая, они были бы еще больше шокированы, если бы я не прикрывал тобой свою ширинку.
Когда они подошли к застывшему на месте, словно статуя, метрдотелю, глаза которого, казалось, метал громы и молнии, Кен сунул деньги в карман его смокинга.
— Это тебе, парень, за доставленное нами беспокойство…
Однако прежде, чем тот успел ответить, Эбигейл протянула руку и забрала из кармана метрдотеля половину банкнот.
— Ты слишком щедр, Кен, — сказала она. — Однако я считаю, что обслуживание сегодня было далеко не на высоте. Поэтому урежем чаевые. — И, обратившись к метрдотелю, она капризным тоном добавила: — На этот раз мне у вас очень не понравилось. Больше я к вам никогда не приду.
Кен заметил, что голоса в зале смолкли, все напряженно прислушивались к их разговору. Он понимал, что Эбигейл сейчас мстит за него, за то, что ее мужа встретили в «Золотой лихорадке» неприветливо, и это тронуло Кена до глубины души. Обычно он не позволял другим вступаться за себя, но сегодня был особый случай. Эбигейл давала ему понять, что она на его стороне, и ее поддержка наполняла сердце Кена бурной радостью.