Он казался себе щенком, с которым она поиграет и бросит в пасть аллигатору, когда он ей надоест. Интересно, как бы изменился ее взгляд, если бы она знала правду?
Он поднял штангу в последний раз и встал.
— Ну что, понравилось?
Она безразлично пожала плечом, майка при этом немного спустилась, обнажив нежную кожу.
— Да. — Она немного помолчала. — Не думаю, что тебя это удивляет.
Он коротко хохотнул, но в смехе послышалась горечь.
— Куда мне до тебя!
Майк увеличил вес штанги еще на пять фунтов. Он возился с ней, дожидаясь, пока Шерри наконец уйдет. Она не уходила.
Майк не выдержал:
— Тебе что-нибудь нужно?
— А у нас не возникнет проблем на работе, раз мы поженились?
— Правилами это не запрещено. — Он ждал.
Уходить она явно не собиралась. Он лег на скамью и приступил к следующей серии упражнений. — Никто ничего не скажет.
Шерри вошла в комнату и подошла к скамье.
— Ты уверен? А что скажет владелец?
— Уверен. Владельцу все равно. — Это была ложь, ему было совсем не все равно, но он старался об этом не думать.
— Откуда ты знаешь?
— Знаю. — Хватит уже этих разговоров. Почему она не может просто уйти? — Не думай об этом. Тебе не должно быть до этого дела.
Майк сосредоточился на упражнениях, стараясь удерживать равновесие, следить, чтобы руки были поставлены правильно. Она залюбовалась им. И не уходила.
— Думаю, ты не прав. То, что касается тебя, касается и меня. Я теперь твоя жена.
Его охватило раздражение. Он отложил штангу и поднялся.
— Только на бумаге. — Он наклонился к ней. — Ты это понимаешь? Хоть ты и несла настоящий букет роз, но брак этот фиктивный, а ты — фиктивная жена, бумажная жена.
Хотя пахло от нее не бумагой. И вся она была вовсе не бумажная. Наоборот, такая округлая, мягкая, нежная, с золотистой кожей и розовыми губами и маленьким розовым язычком, который безмолвно и призывно звал, скользя по губам.
И тут Майк поцеловал ее, прежде чем сам понял, что делает. Губы у нее были холодными от воды, которую она пила, но от его ласки тут же загорелись. Она обняла его за шею, и он теснее прижал ее к себе.
Майк пригнул голову и слегка согнул колени, чтобы стать с ней одного роста, и она почувствовала, как он возбужден и как страстно ее хочет. Она отважилась прикоснуться к нему… и Майк потерял ощущение реальности.
Майк не сразу пришел в себя.
Он отошел на несколько шагов и сел, а вернее, шлепнулся на скамейку, едва не ударившись головой о штангу.
Шерри не шевелилась.
— Что это было? — прошептала она. — «Бумажный» поцелуй?
Майк попытался закрыть пылающее лицо руками, но донес трясущуюся руку только до рта, словно хотел стереть с него этот поцелуй.