Этот праздничный сборник создавался на протяжении пятидесяти лет. Написан он благодаря множеству моих детей и их матери, а точнее — вопреки им.
Разнообразные источники моего творчества рассеяны и разбросаны по всем четырем сторонам моих книжных полок. Эта книга — космополитический сборник, поскольку семейная жизнь и воспитание родителей относятся к широкой межсемейной сфере отношений. Кажется мне, что в делах домашних нет большой разницы между домом Сиона и домами народов менее избранных, с той лишь разницей, что еврейские дети в Израиле склонны устанавливать более жесткую дисциплину по отношению к своим родителям.
Некоторые утверждают, что сознательное самоуничижение израильских родителей перед их чадами — явление довольно-таки болезненное. Ваш покорный слуга разделяет это мнение. И разве так уж удивительно, что мы обожаем наших потомков, которые выше нас на полторы головы благодаря изобилию солнца и овощей? Разве так уж удивительно, что мы обожаем первое наше национальное поколение на новой родине международного еврейства? Эти удивительные создания, правда, немножко нахальные, слегка невежливые, чуть грубоватые, короче — совершенно невыносимые, но все-таки, что ни говори, — это наши дети.
Кстати, на днях пишущий эти строки побывал в доме своего адвоката, и его сын — маленький Авигдор, ростом два метра с лишком, продефилировал по комнате, не сказав нам ни слова.
— Авигдор, — спросил адвокат потомка, — ты сказал дяде «добрый день»?
— Нет, — ответил ребенок и исчез в направлении баскетбольных корзин.
Лицо адвоката лучилось гордостью и любовью:
— Вот видите, ребенок никогда не врет!
Признаться, я вовсе не предаюсь слепому и бездумному обожанию юного поколения в моем доме и даже, честно говоря, эксплуатирую его в эгоистических целях ради общественного блага. Дело в том, что я имею обыкновение увековечивать Рафи, Амира, Ранану и мою женушку во множестве рассказов. Более того, все они — это семейный спасательный круг во времена неурожая на юмористических полях. Не раз бывало, что в отсутствие каких бы то ни было тем и идей в моем иссушенном мозгу сатирика я открываю дверь в комнату моего среднего сына Амира и бросаю ему открытый провокационный вызов типа: