– Я догадываюсь, ваша милость. Карьера сенатского поверенного требует большого самообладания. Я бы не справился.
– Вы, майор? Что ж, может быть. Я-то точно не справился бы с вашими делами. Для такого рода службы нужна фантазия, полет мысли, а у меня нет ничего, кроме усидчивости и некоторой интуиции. Вы, кстати, часто бывали в Порт-Кассандане?
– Заносило по службе.
– Город больших возможностей, майор…
– Безусловно, ваша милость. Но мрачные рожи аборигенов меня иногда просто пугают.
– Как вы сказали, мрачные рожи? – Ицко-Матео искренне расхохотался и поставил опустевший стакан на столик. – Н-да, мне они тоже иногда кажутся излишне серьезными. Впрочем, не нам их судить.
Коптер набрал высоту, движки развернулись для горизонтальной тяги, и бесконечные разноцветные поля департамента Ной-Венеции исчезли из виду, скрывшись под облаками. Здесь, пожалуй, Йоргу нравилось больше, чем где-либо еще, не считая родного Сент-Илера. Он не упускал случая выматериться по поводу немыслимой, на его взгляд, дороговизны всего и вся, но мягкий субтропический климат, добросердечные люди, тишина и чистота столицы богатейшего аграрного пояса, – все это делало Ной-Венецию весьма привлекательным местом. Оказавшись здесь в лейтенантской юности, он получил служебную квартирку в не слишком жирном, но все же респектабельном приморском районе и долго не мог привыкнуть к некоторым нюансам своего нового бытия. На службу, как выяснилось, можно было ездить в форме, потому что участковый капитан, в принципе, не умел держать язык за зубами, и уже через месяц престарелые леди, ковыряющиеся в саду их десятиэтажного кондоминиума, начали приветствовать его «милорд лейтенант»; неделей позже ему представились, случайно встретившись во дворе: местный терапевт с частной практикой («Для приезжих наш климат может быть коварен… о нет, милорд, я не смею намекать, но если что, ко мне ближе, чем в госпиталь, а вас я приму в любое время суток!»), хозяин местного таксопарка («Мало ли что, милорд, вот вам карточка: будет надо, я приеду сам, и даже на лимузине»), хозяин лучшего бара и, как положено, содержательница борделя. Испугавшись, Йорг сперва решил написать рапорт по начальству, однако через некоторое время понял: соседи вовсе не лезли в его дела, они просто стремились помочь юному офицеру с другой планеты, оказавшемуся в новом для него мире. Здесь все друг друга знали и раскланивались при встрече. После того как лейтенант Детеринг приволок в полицейский участок двух завязанных в узел громил, которые у него на глазах дубасили таксимэна дядюшку Саркиса (Саркис передал дела ночному диспетчеру и решил прогуляться пешком, а Йорг возвращался домой после затянувшегося совещания), старушки перестали воспринимать его в качестве юноши. Теперь он ходил в бар дядюшки Тоби с девочками из заведения тети Сони, что отнюдь не считалось безнравственным – офицер! – а когда в один прекрасный день Йорг Детеринг вышел из лимузина с новенькими погонами первого лейтенанта на плечах белого парадного мундира, старушенции, все так же хлопотавшие в саду, бросились собирать для него цветы…