— Мистер Романелли, — произнесла вернувшаяся медсестра, — я поставлю кофе сюда.
— Спасибо вам за все…
Дверь закрылась.
— Я не могу потерять тебя! Я не потеряю тебя, Эрин…
— Привет! Любимая…
— Франческо.
Эрин немного испугалась, увидев его усталое, посеревшее, обросшее щетиной лицо.
— Мы все еще женаты? Как же глупо, любимый! Какие мы идиоты! — Эрин улыбнулась. — Ты мог найти себе отличную любовницу, Франческо, зачем ты женился на мне? Нет, постой! — опомнившись, воскликнула она. — Что со мной случилось?
— Ты упала, девочка моя. Ты это помнишь?
— Ой! Как мне хочется пить! Упала?
— Не важно, дорогая. Все в прошлом, — убаюкивающе прошептал ей Франческо. — Эрин, ты хочешь спать?
— Да, любимый.
— Тогда спи. Засыпай до утра.
— Не уходи, дорогой.
— Я никуда от тебя не уйду, любовь моя!
— Когда вы отпустите меня домой?
— Мне начинает казаться, вам у нас не нравится, — с шутливым укором произнес доктор Росс. — Вы тут всего лишь сорок восемь часов.
— Всего?! А такое чувство, будто целую вечность! — улыбнулась Эрин.
— Нам еще предстоит проверить состояние вашего малыша, ему многое пришлось пережить за эти двое суток, и мы должны быть полностью уверены, что ему не нужна медицинская помощь, — проговорил доктор. — А что касается вас, милая леди…
— Я хорошо себя чувствую, — заверила она его.
— Я знаю, — он рассмеялся и в сопровождении медсестры вышел из палаты.
Эрин вернулась к пролистыванию журнала, который принесли специально, чтобы пациентка не скучала и не расстраивалась. Журнал оказался весьма интересным, но Эрин была не в состоянии сосредоточиться на тексте статей и поэтому ограничилась разглядыванием фотографий и иллюстраций.
Когда Эрин после наркоза окончательно пришла в сознание, она застала Франческо возле своей постели. Он сразу без всяких предисловий объявил ей:
— С ребенком все нормально. А как ты себя чувствуешь? Позвать медсестру?
— Не знаю, — растерялась она.
— Ты очень беспокойно спала, милая… Доктор сказал, это из-за наркоза.
— Ты все время был здесь? Они давали мне лекарства? А это не вредно для малыша?
— Любимая, перестань тревожиться. Я же сказал, что с ребенком все хорошо. Помолчи немножко.
Франческо вставил жене в уши стетоскоп и приложил его к ее животу.
— Послушай, как бьется.
— Что это?
— Сердечко. Это маленькое, но сильное сердечко нашего малыша.
— Быть не может! — восхищенно воскликнула Эрин. — Я его слышу!
— Они бы не дали тебе лекарство, которое может повредить ребенку.
Она с тревогой смотрела на Франческо.
— Любимый, я никогда себя за это не прощу…
— Это не твоя вина, девочка, — грустно улыбнулся он.