— А вам не кажется, что она, возможно, права? — озабоченно проговорил Бойд. — Я имею в виду миссис Остин. А вдруг у Дженис одна из этих ужасных болезней, которые медленно лишают мозг кислорода…
— Ох, прошу вас. Вы же работаете с ней в одном комитете, Бойд. Неужели вы бы не заметили, если бы ее разум начал давать сбои?
— Это бы многое объяснило, — упрямо повторил Бонд. — Я имею в виду Фрэнка Грэйнджера… Столь непостижимый выбор невольно заставляет задуматься над здравостью ее суждений.
Эбби прикусила язык. Едва ли справедливо сердиться на Бонда за то, что он задает те же вопросы, какие она сама поставила перед Дженис не более трех часов назад.
Полчаса спустя Бойд проводил Эбби от ресторана до парадных дверей дома. Вежливость требовала пригласить его на кофе. Но ей не терпелось отделаться от надоедливого кавалера и поскорей попытаться найти Флинна. Утром его телефон не отвечал. А теперь, когда Дженис объявила о своем намерении продать дом, Эбби стало особенно интересно услышать план своего «сообщника». Требовались быстрые и решительные действия.
Девушка еще не успела привести в порядок мысли, когда неожиданно увидела Бонда, поднявшегося на террасу.
— Мне бы очень хотелось зайти к вам. Но, увы, на работе ждет куча документов, в которых надо к полудню разобраться. Может быть, как-нибудь встретимся на днях?
Она согласно кивнула головой и, попрощавшись, вошла в дом, пытаясь придумать предлог, чтобы переодеться и тут же снова уйти. Но матери нигде не было видно, в комнатах стояла угрюмая тишина, и лишь на кухне, она наконец нашла записку. Дженис и Фрэнк поехали возложить цветы на семейные могилы на старом кладбище недалеко от города. Значит, скорее всего, в ближайшие часы они не вернутся.
Выходя из дома, она захватила блокнот и карандаш. Если Флинна не окажется дома, она хоть оставит ему записку. Еще издали, подходя к дому Флоры Пемброук, Эбби увидела открытые навстречу майскому солнцу окна над гаражом. Она взобралась по старым каменным ступеням и постучала в затянутую сеткой дверь. И услышала голос Флинна, приглашавшего ее войти.
После яркого солнечного света комната выглядела темной и мрачной. Эбби остановилась на пороге и испуганно заморгала.
— Не бойся, тиф или какую-нибудь другую гадость, здесь не подхватишь, — нетерпеливо бросил Флинн, склонившийся над мольбертом возле самого большого окна. — Красотой и роскошью жилище мое не блещет, но зато совершенно чистое.
Когда глаза девушки понемногу привыкли к полумраку, она поняла, что хозяин комнаты абсолютно прав. Никогда в жизни не скажешь, что это шоферская каморка над гаражом! Напротив, Эбби будто оказалась в очаровательном каменном коттедже с угловатыми стенами и сводчатыми потолками. Однако занавески, что-нибудь простенькое и лучше всего пестрое, а также яркие лоскутные половики и ситцевые чехлы на мебель не помешали бы!