— Думаю, это честно. — Винсент рассмеялся. — Алексис должна понимать, что не все будет так, как она захочет. И я знаю, что, если Алексис отдаст нашему браку столько же сил и энергии, сколько отдает работе, мне не придется пользоваться этим пунктом.
— Отвратительный пункт, — вмешалась Алексис.
— Мне стоило больших денег уговорить тебя на этот брак. И мне нужны гарантии.
Совсем недавно она говорила Дилану то же самое.
— Тогда мы должны определить «брачные обязательства», — заметила Маргарет.
— Я никогда не был женат. Не знаю, что я буду считать «неисполнением», пока мне не начнет недоставать этого.
— Тогда хотя бы основное, — настаивала Маргарет.
Дилан не вмешивался. Он отошел к окну и выглянул на улицу. Винсент и Маргарет продолжали спорить. Женщина упорно отстаивала свою точку зрения, хотя Винсент был упрям как баран.
Алексис собралась уже попросить Маргарет отступить, но не стала. Два дня назад она с легкостью подписала бы этот контракт, но не сейчас, когда снова встретилась с Диланом. Она была даже рада, что этот пункт внезапно появился в контракте, потому что он давал ей возможность отказаться от подписания документов.
Дилану нужен был знак судьбы? Связь? Единство? Все то, от чего он отказался много лет назад?
Ладно. Она согласна. Потому что дурочка. Потому что семь лет ничему ее не научили.
Алексис схватила подушку с кровати и швырнула ее в Дилана. Если она собирается сделать широкий жест, то хочет видеть при этом его лицо.
Дилан смотрел на горы, когда все в нем кричало сказать Алексис, чтобы она бросила Винсента и вышла за него.
Он не мог предложить ей финансовых и карьерных гарантий, которые она хотела получить, но мог дать ей глубокую, безграничную любовь.
Разве она не длилась уже семь лет?
Какая ирония! Семь долгих лет Дилан советовал клиентам думать головой, а сейчас принимает жизненно важное решение, слушая свое сердце.
И тут он почувствовал мягкий удар в спину. Это Алексис запустила в него подушкой.
Дилан повернулся и дал ей увидеть, какую боль и отчаяние он сейчас испытывает. Он глядел на ее порозовевшее лицо и рассыпавшиеся кудряшки, понимая, что его жизнь потеряет без нее краски.
Алексис показала на себя, затем на него и одними губами шепнула «поговорить».
Дилан удивленно вскинул брови. Она хочет поговорить?
Алексис показала на телефон и сделала режущее движение по шее.
— Алексис, милая, — раздался голос Винсента, — ничего личного. Это же бизнес.
— Вообще-то брак — это очень личное.
— Конечно. Но контракт останется таким. И точка. Соглашайся или нет, дело твое.
— В таком случае, — Алексис взглянула на Дилана, — я отказываюсь.