— Объяснить этот поступок будет нелегко, — еле слышно произнес он.
— Она должна знать правду, — с дрожью отозвалась Энн.
— Правду о чем? Что вы наконец-то поняли, что влюблены в меня?
— Да, черт побери! — выпалила Энн. — Я люблю вас, Ричард Оллард. Теперь я знаю это, но… — она вдруг отстранилась, — но это ничего не меняет. Неважно, любите вы меня или нет — жить с вами я не смогу. Мне не вынести таких испытаний…
— Дорогая, как только я покончу с делами в Лондоне, я посвящу свою жизнь вам одной, и тогда…
— Вы опять? — возмутилась Энн. — Вы то и дело бросаете вызов смерти. Вам незачем было сражаться с кабаном, защищая сына человека, которого вы ненавидите. Расправиться с этим зверем мог бы любой из придворных…
— Но размышлять об этом мне было некогда, милая. Принц — ребенок, неразумное дитя, как и ваш брат Нед. Неужели вы не кинулись бы на помощь брату? Еще немного — и кабан убил бы мальчика. Мне пришлось вмешаться. Я не успел подумать о том, чьего сына спасаю, и вы это понимаете.
Энн прерывисто вздохнула.
— Но есть и другие опасности… нет, не пытайтесь убедить меня, что мне они мерещатся. И ради них вы готовы пожертвовать всем, даже мной?
Услышав эти слова, Ричард с трудом сглотнул и на миг отвернулся.
— Долг чести велит мне…
— Прежде думать о других — об узнике Тауэра, если не ошибаюсь?
— И о нем тоже: он взрослый человек, но мир для него — тайна за семью печатями. Ему, как и принцу Генри, не обойтись без помощи. Я не могу бросить его на произвол судьбы.
— Тогда мне больше нечего добавить, — печально откликнулась Энн. — Едем скорее, иначе нам не избежать расспросов. Надеюсь, ваши раны не открылись?
— Нет, это просто царапины. Надо будет только, как следует промыть их, чтобы они не воспалились, — объяснил Ричард. — А как быть с леди Филиппой? Мы можем рассчитывать на ее молчание?
— Пожалуй, да. Она еще очень молода, но почти всю жизнь провела при дворе герцогини Маргариты, где полным-полно интриганов. Филиппа умеет держать язык за зубами.
Они вернулись на тропу, к нетерпеливо поджидающей их Филиппе. Девушка встревожено вгляделась в лицо подруги, но Энн опередила ее вопросы, молча, покачав головой.
— Никто не пострадал, — коротко объяснил Ричард. — Лошадь понесла, но мистрис Энн сумела удержаться в седле.
К наступлению сумерек они вернулись в резиденцию короля.
Ужин затянулся, во время еды Энн не успела перемолвиться словом с Филиппой.
Пришлось ждать ночи. Филиппа была молчалива, но, наконец, не выдержала и заметила:
— Боюсь, у мистера Олсопа будет немало неприятностей, если твой отец узнает…