Лена набрала номер.
– «Абонент недоступен». Наверное, попал в пробку, – пожала плечами Леночка. – Буду названивать.
Я просматривала подготовленный материал.
В комнату заглянул режиссер программы – Валерий Кошман. Чем-то он напоминал большого лохматого пса: с буйной шевелюрой и неряшливой бородой. Он носил растянутые свитера, обтягивающие его арбузный живот и брюки, висевшие нам нем мешком.
– Уже все готово.
– Да иду.
Я показала глазами на телефон. И Леночка понимающе кивнула головой.
– Валер! Ты вчера смотрел передачу?
– Нет. А что?
– Мне показалось, что второй сюжет несколько затянут. Можно было сократить. По крайней мере, на одну треть. А то получилось… провисание.
– Согласен, – кивнул он головой. – Небольшой недочет.
Бородатый Валера Кошман работал со мной уже три года, и мы понимали друг друга с полуслова.
– В следующий раз смотри внимательней.
– Понял.
Я глянула на часы и обратилась к Леночке:
– Как Масолов?
– Не отвечает. – В голосе Леночки слышалось плохо скрываемое волнение. – Куда он подевался?
– Что происходит? – громко спросила я, ощущая закипающее раздражение. – Почему ты не связалась с ним накануне?
– Я звонила… мы договаривались… – От волнения у Леночки слова вырывались бессвязным потоком.
– Не знаю. У меня скоро эфир, а ты ничего не подготовила.
– Проблемы? – вставил Кошман.
– Главного гостя нет до сих пор. И никакой связи с ним. Как в воду канул.
– Может, пробки? – высказал предположение Кошман. – Все на дачи на своих клячах добираются. Мое Дмитровское шоссе, например, с начала мая все забито. В любое время дня и суток. Не проедешь, не протиснешься. Блин, любители свежего воздуха.
Эти слова о пробках привели меня в жуткое раздражение.
– Не знаю. – Я снова демонстративно посмотрела на часы. – Время поджимает.
– Ладно, я пошел, – мотнул кудлатой головой Кошман. – Жду в зале.
Заглянула мрачная редактор – Маргарита Павловна.
– Оль! Там перестановки есть.
– Какие?
– Ну… то, что ты заявила. Материал с Масоловым не пойдет. Сегодня у тебя другой расклад.
– Не поняла… – Я медленно поднялась со стула.
– Я сказала, что этот материал отложен. Будет Захаров.
– Почему меня ни о чем не поставили в известность? Вы соображаете, что делаете? Диденко у себя?
Маргарита Павловна кивнула:
– Да. У него сейчас важные звонки. А потом он собирался отъехать. Или отменит все в связи с предстоящим эфиром…
Эти слова я уже не слышала. Я неслась по коридору, боясь опоздать и не застать Диденко. Мне повезло. Я ворвалась в кабинет начальника, несмотря на протесты секретарши Анжелы, высокой пышногрудной брюнетки. При моем появлении Диденко скривил губы.