– Ольга Александровна!
– Да-да, Эля, приступайте…
Руки Эвелины – пахнущие детским мылом и тальком – колдовали над моим лицом.
– Говорят, сейчас сам Захаров приедет, – cказала она извиняющимся тоном. – Это так?
«Как же, как же, – cо злостью подумала я. – Небожитель, царь и герой в одном лице. Бог».
– Говорят… – стиснув зубы, сказала я.
– Я его видела в двух программах – он очень фотогеничен.
Захаров предпочитал лишний раз не светиться на экране, видимо, помня присказку: «Большие деньги любят тишину». Но слухи о создании партии заставили его выйти из подполья, и первый комок, брошенный в его сторону, – мой репортаж. Как же он рассвирепеет после этого. На секунду я зажмурилась от страха. Может, надо было дать отбой?
– И холостяк! – шелестела Эвелина. – Никогда не был женат. Правда, все время в окружении моделей.
– Был женат! – приоткрыла я один глаз. – Правда, это было очень давно. Студенческий брак. Быстро распался, и сейчас бывшая жена в Америке. Ходили слухи, что она собиралась разразиться воспоминаниями об их совместной жизни, Захаров заплатил ей энную сумму, и воспоминания так и не увидели свет.
Но это тоже было из разряда слухов…
– Я могу, Эвелина, – открыла я второй глаз, – устроить вам свидание, и испытывайте на нем на здоровье свои чары. Только учтите, что он – хам, cамодур и деспот в одном лице…
– Все готово!
Я встала и посмотрела на себя в зеркало. Звезда программы «Отражения» Ольга Варфоломеева была готова к бою с тяжеловесом Захаровым.
Я вошла в зал. Посередине на небольшом возвышении были сооружены декорации комнаты, в которой размещались бежевый диван и стул с высокой спинкой, коричневый прямоугольный стол и ваза с цветами. По бокам слева и справа тянулись стеллажи с книгами и сувенирами.
Бежевый диван – для гостей. Стул – для меня. Когда продумывали интерьер для студии, я настояла на этих стеллажах и еще попросила расставить на них сувениры. Часть сувениров я притащила из дома. Мне казалось, что так интерьер будет более уютным и располагающим к беседе.
Я прошла и села на стул. Наклонилась над бумагами, внимательно просматривая их. В зале раздался нестройный гул голосов. Кошман дал сигнал оператору Тимофею Маргулису, и тот стал устанавливать камеру, которая то наезжала на меня, то отъезжала.
– Тим! – громким голосом сказал Кошман. – Сейчас картинка зала. Следуй за мной.
Оператор подошел ближе к режиссеру. Сейчас следовало настроить «группу поддержки», как назывались зрители, собравшиеся в небольшом зале. Обычно давалось рекламное объявление в конце передачи, что «желающие принять участие в программе, смогут позвонить по телефону». И дальше шли номера. За зрителей отвечала Леночка Штанько. Главный принцип был не «замыленность» лиц, а то некоторые намеревались пройти по нескольку раз, возраст – людей старше шестидесяти старались не брать, и разбавленность по половому признаку. Чтобы не было бабьего царства. Леночка строго следила за этим. Желающие попасть на запись программы пока не переводились; за участие платили деньги в конце передачи. Около столика Леночки в коридоре выстраивалась очередь: каждый расписывался в получении и уносил свои кровные.