– Карина, – позвал он ее, – это ты?
– Бабушка умерла, – сквозь слезы сообщила она.
– Соболезную, – пробормотал Мурад. – Но твоя бабушка прожила длинную и счастливую жизнь. Увидела даже правнуков. Что еще нужно в этом мире?
– Умереть в своем родном городе, – напомнила Карина.
– Это зависело уже не от нее, – парировал Мурад.
– Когда ты приедешь? – жалобно спросила она, вместо того чтобы начать спорить.
– Наверное, через несколько дней, – ответил Мурад. – У нас сейчас формируется специальная группа под моим руководством для выезда в Москву. Ты, наверное, слышала, какие изменения произошли в нашем большом Союзе писателей. Оттуда сбежали все секретари и появившиеся «демократы» посадили туда Тимура Пулатова.
– Я слышала, – сказала Карина. – Когда ты приедешь?
– Через четыре дня мы прилетим в Москву, и я сразу тебе позвоню. Обещаю…
Мурад не стал говорить привычное «целую» или «люблю». Ее поступок в прошлом месяце, когда она тайно избавилась от их общего ребенка, кажется, навсегда убил в нем все оставшиеся к ней чувства.
Через четыре дня вместе с тремя другими писателями он прилетел в Москву. На улицу Воровского, которую вскоре переименовали в Поварскую, шепотом рассказывали, как сбежало все руководство Союза, в том числе и всесильный первый заместитель оргсекретаря Сергей Колов. Вместо сбежавших секретарей и чиновников власть захватила группа демократически настроенных литераторов, среди которых выделялся Евтушенко. Именно они и посадили руководителем творческого Союза Тимура Пулатова, писателя из Узбекистана, пишущего по-русски. Немного позднее критики, соревнуясь друг с другом в восторженных выражениях, будут отмечать выдающиеся способности, талант, интеллект, кругозор и эрудицию Пулатова. Когда через много лет его сменит бывший руководитель якутского леспромхоза Переверзин, случайно оказавшийся на этом месте, те же критики и в тех же выражениях будут восхвалять «солнце русской поэзии», не понимая, как смешно и глупо они выглядят.
Мурад встретился со своим старым знакомым Юрой Музаевым, который милостиво согласился, чтобы его угостили в кафе Дома литераторов. Они расположились за свободным столиком, и Музаев заказал себе пива. Мурад пил только минеральную воду.
– Что у вас происходит? – поинтересовался он. – Мне говорят, что Колов просто сбежал.
– Правильно говорят. И все остальные тоже сбежали. Зато пришел и сел в этих кабинетах Сергей Михалков. Могучий старик. А ведь ему под восемьдесят. Но молодец, курилка, ходит, все соображает, даже обращает внимание на красивых женщин… В общем, он был единственный. А потом появились наши «демократы» во главе с Евтушенко и привели Тимура Пулатова, или, как его еще называют, «незаконорожденное дитя Евгения Евтушенко». Ты, наверное, слышал, что они собираются организовать альтернативный Союз российских писателей.