Я опережал своих конкурентов примерно на тысячу голосов. Это, возможно, была как раз та самая тысяча избирателей из тюрьмы «Матросская Тишина», которая в полном составе проголосовала за меня… А в исчезнувших протоколах оставалось около полутора тысяч избирателей. Все еще можно было сосчитать, и как раз хватило бы, чтобы сменить мое лидерство.
Слава богу, в офисе избирательной комиссии оказались мои представители, которые уперлись и твердо сказали: «Нет, так не пойдет! Ищите пропавшие протоколы сейчас!»
С постели подняли префекта Центрального московского округа господина Музыкантского. Он приехал под утро и спросонья спросил:
– Ну что, кто победил? Как это нет трех протоколов? Это же ЧП, это уголовное дело!
Подтянулись телевизионная съемочная группа Беллы Курковой и группа иностранного телевидения. Тут протоколы и нашлись в ящике стола председателя избирательной комиссии.
– Вы меня не так поняли, господа, – сказал председатель комиссии, – протоколы не потерялись. Просто они оформлены с нарушением правил, видите, здесь, например, написано карандашом, а надо авторучкой…
– Так все же, кто победил в Центральном московском округе? – спросила перед камерой Белла Куркова.
Пришлось назвать мою фамилию. Прямо в камеру. Прямо в присутствии иностранных журналистов.
– Да, что же сделаешь, победил Артем Тарасов, – констатировал свершившийся факт префект Музыкантский.
Это были самые последние свободные выборы в России, и я рад, что в них участвовал. Все последующие были уже ангажированы властью и деньгами.
Я это заявляю прямо и готов отвечать за свои слова.
Я стал депутатом Государственной думы первого созыва после революции. Да еще по Центральному округу Москвы, куда входили Моссовет, Кремль, Белый дом и еще девятнадцать иностранных посольств.
Но мне предстояло решать новую проблему – как вернуться в Москву из Англии, если я официально оттуда никуда не уезжал?
И я пошел в белорусское посольство в Лондоне. Меня там узнали и очень обрадовались.
– Вы, – говорят, – у нас второй, кто попросил белорусскую визу в Англии.
С этой визой в доминиканском паспорте я долетел сначала до Варшавы, там пересел на поезд Варшава – Минск. На следующий день меня встречали в Минске друзья на машине, к вечеру мы уже были в Москве. И никаких проблем.
Буквально сразу же мне опять позвонил Наум: надо поговорить! Я сказал, что согласен в любое время, и мы назначили стрелку в ресторане «Пиросмани», недалеко от Новодевичьего кладбища.
Малик был очень недоволен.
– Так дела теперь в России не решаются, – выговаривал он мне. – Нужна серьезная подготовка. Там обязательно будет стрельба.