— Феликс пришел в ярость. Я никогда его таким не видел. — Аларик помнил, как сильно его брат разочаровался в женщинах и в любви. — Он обвинил нас в том, что мы его предали.
Слова брата ранили его в самое сердце. Феликс был единственным человеком, который его по-настоящему любил.
— А как Диана себя повела?
— Она пришла в ярость из-за того, что совершила такую глупую ошибку. Она не знала, что Феликс собирался на ней жениться. Она его не любила, но была не прочь стать принцессой.
— Что произошло?
Аларик обнял Тамсин, понимая, что, возможно, делает это в последний раз.
— После этого Феликс изменился. Он стал очень резким, причем не только со мной. На него стало нельзя положиться. Он начал злоупотреблять алкоголем. Однажды я увидел, как он садится в мою спортивную машину, чтобы отправиться на ней на вечеринку. От него пахло виски.
— О, Аларик. — Тамсин положила ладонь ему на грудь, и он накрыл ее своей.
— Я не мог отпустить его одного в таком состоянии и запрыгнул в машину, когда он выезжал со двора. — Его охватила знакомая тупая боль, и он снова сделал глубокий вдох. — Мы поругались.
Аларик помнил каждое из обидных слов, которые ему бросил в лицо Феликс, и вряд ли когда-нибудь сможет их забыть.
— Феликс потерял управление на крутом повороте, и я схватился за руль. К несчастью, было уже слишком поздно, и мы врезались в ограждение. — Его прошиб холодный пот. — Я был пристегнут, и меня спасла подушка безопасности. Феликс не пристегнулся. Он погиб на месте.
Аларик заставил себя разомкнуть объятия, зная, что Тамсин сейчас отстранится.
Потрясенная его рассказом, Тамсин потеряла дар речи. Сколько страданий выпало на его долю! Он прятал все свои переживания за маской обаяния.
Очевидно, он очень любил своего брата. Феликс был для него единственным близким человеком.
— Я сожалею, — наконец пробормотала она.
— Я тоже. Каждый день. Но это не умаляет моей вины.
— Не говори так! Ты не виноват.
— Если бы я не соблазнил Диану, ничего этого не случилось бы. Если бы я его остановил…
— Если бы Диана его любила, их ничто не смогло бы разлучить.
За ее ответом последовало молчание, словно Аларик впервые принял во внимание эту идею. Затем он покачал головой:
— Мне не следовало подчиняться зову плоти.
Тамсин не могла с этим поспорить.
— Твой брат винил тебя, потому что был разочарован. Ты не виноват в том, что он полюбил женщину, которая не смогла ответить ему взаимностью.
— Я виноват в том, что предал его. Он заслуживал моей преданности. Я должен был ему помочь. Должен был защитить Феликса от него самого, когда он напился. Я даже это не смог сделать. Я подвел его, когда он во мне нуждался.