— Может, мне лучше вместо цветов торт ей подарить? — спросил он и принялся грызть ногти. — Эта женщина сладкое любит?
— Любит. — Мне очень не понравилось, как он произнес «эта женщина». Это прозвучало пошло. — И не вздумай плеваться огрызками своих ногтей в моей машине.
— Конечно, не буду! — воскликнул Какие, опуская стекло. Лицо его побагровело. Какие легко начинал волноваться — а когда волновался, немедленно краснел как рак. — Возле твоего дома кондитерская есть? — Он выбросил изжеванный огрызок ногтя в окно.
— Есть.
— Можем мы по дороге там остановиться? Смотри, сейчас зеленый будет!
— Знаю, — сказал я.
Когда мы приехали домой, то обнаружили, что некоторые гости пришли раньше, чем надо. Надо же, родители Секо и Кон! Да от одной мысли, что они сидели тут вместе, я похолодел…
— Вы опоздали! — обвиняющим тоном сказала Секо. Часы показывали ровно семь. — Вы опоздали, опоздали, опоздали… — шептала она снова и снова, как молитву, сурово глядя в упор на меня и только что прибывших гостей. Какие и Кашибе передернулись.
— Сожалеем, это мы приехали раньше! — вмешалась мать Секо.
Я ощутил, как напрягся рядом со мной покрасневший до кончиков ушей Какие. Каждый раз, как к Какие обращался «пожилой человек» (в его понимании это означало кого угодно старше сорока, живущего нормальной семейной жизнью), ему становилось жутковато и неловко.
— Господи, ну и аутист! — Кон сделал это замечание и светски продолжил: — Значит, я полагаю, приезжать надо было к семи, да? Не понимаю, как я мог так ошибиться! — Этот прожженный лгун рассмеялся с самым невинным видом. — Поклясться могу, мы договаривались на пять!
Мне было страшно. Наш тесная малометражная квартира пропиталась запахом жареных цыплят, перемешанным с ароматом духов матушки Секо. Я задыхался. Нарастало ощущение хаоса.
— Муцуки сказал, вы любите сладкое, — еле слышно пробормотал Какие и протянул Секо коробку стертом.
— Спасибо огромное! Вы так предупредительны! — Это сказала не Секо, а ее мать.
У меня ослабли ноги.
— Ничего себе собрание! — воскликнул отец Секо. Почему они все так веселились? — Вы все врачи, да?
Я представил присутствующих.
— Кон здесь рассказывал нам о тебе. Во всех подробностях! — сказала Секо.
У меня задрожали руки. На лбу проступил холодный пот.
— Очень славно, очень! — Отец Секо похлопал меня по плечу. Оставалось только гадать, что конкретно он счел «очень славным». Потом он поднялся и сказал: — Ну а теперь нам уж точно пора уходить!
Судя по виду моей тещи, она была бы совсем не против задержаться ненадолго, но Секо уже сходила за ее пальто, так что — хочешь не хочешь — пришлось тоже вставать.