Патрик был настолько высок, что макушка Анны едва достигала его подбородка. Обращаясь к Патрику, девушка вынуждена была высоко поднимать голову. Он тоже попал под дождь, но промок гораздо меньше — на дорогом пиджаке бриллиантами сверкали несколько капелек дождя. Черная как смоль шевелюра Патрика была почти сухой, в отличие от волос Анны, с которых вода текла ручьем.
В тот момент Анна не догадывалась, что великий Патрик Маллоу онемел от изумления, потому что влюбился в нее с первого взгляда. Он признался в этом позже, через несколько недель, успешно завершив прорыв через застенчивость и боязливую сдержанность Анны. Это произошло поздним вечером, когда она лежала в объятиях Патрика на широкой постели, застеленной восхитительным бельем. Их сплетенные тела были влажными; Патрик перебирал пальцами шелковистые пряди волос Анны, разметавшихся по подушке. А Анна все еще не могла избавиться от стыдливости, хотя только что совершила путешествие в райские кущи наслаждения.
Через неделю после этой ночи Патрик и Анна зарегистрировали брак.
Большие старинные часы пробили восемнадцать раз.
С момента, когда случилось несчастье, прошло уже шесть часов. Триста шестьдесят минут гнетущего ожидания и страха. Напряжение в гостиной казалось почти осязаемым. Присутствующие разделились на небольшие группы. Двое полицейских в штатском. Шофер в униформе, но без фуражки, со спутанными волосами и бледным лицом. Всхлипывающая нянька. Растерянная экономка и ее хмурый муж. Врач, готовый немедленно оказать помощь, если таковая кому-либо понадобится. Мерный ход маятника.
Анна в одиночестве сидела на одном из диванов, вперив невидящий взгляд в светлый ковер под ногами. Она выглядела спокойной и собранной и как будто безразличной ко всему. Но это впечатление было обманчивым. Каждое движение, каждый звук отдавались в сердце тупой болью. Анна старательно сохраняла прямую осанку, как будто от этого зависела ее жизнь. На самом деле ей казалось, что дай она себе послабление, то потеряет самообладание, забьется в истерике.
Когда Анне сообщили о случившемся, она от ужаса потеряла голову. Обезумевшую женщину попытались уложить в постель, дать успокоительное, но Анна категорически отказалась подчиниться.
Прислуга и вызванный экономкой врач были сильно встревожены поведением Анны. Кроме того, в тягостные минуты, когда от них ничего не зависело, они испытывали потребность заботиться о ком-то, а Анна казалась наиболее подходящим для этого объектом. У нее не было сил противиться назойливым проявлениям внимания, поэтому она заставила себя успокоиться и устроилась на диване, где и просидела, не проронив ни слова, несколько часов.