— Ой, мама! Понял!
Акко шагал и боялся обернуться. Дернули его подгорные духи открыть рот! Старейшины и так скрепя сердце согласились выслушать молодого гнома, который не успел ничем отличиться. А если они тесно пообщаются с рекомендованным им эльфом… Можно себе представить, какие потом у Акко будут проблемы! Альфар, на которого нельзя положиться… В обществе гномов это почти наверняка означало изгоя, ибо главным качеством, проповедовавшимся всем укладом жизни подгорного народа, была взаимовыручка. Без этого в подземельях не выжить.
Перед ними оказалась довольно просторная зала со сводчатыми потолками и рядами поддерживающих своды колонн, сверху донизу покрытых резьбой. На полу, стенах и потолке переливались слюдяные пластинки, складывающиеся в узорчатые мозаики. В отличие от мозаик в замках эльфов — не картины, а именно сложные многомерные узоры, разглядывать которые можно до бесконечности.
Тут все было из камня. Вдоль стен стояли каменные подсвечники в рост гнома, такие изящные, что оставалось лишь дивиться, как они стоят. Между ними располагались каменные же скамьи и несколько сундуков с резными крышками. В глубине залы полукругом стояло шесть кресел — тоже каменных. В них, чинно сложив руки на коленях, сидели старые темные альфары. Их возраст выдавали морщины и длинные бороды — у одного она даже лежала кольцами на специальной подставке. В отличие от всего резного великолепия, подставкой служил простой грубо обтесанный булыжник.
Конвоиры отступили в стороны, напоследок толкнув Карадора вперед и заставив сделать несколько шагов.
— Здрассьте, — кивнул тот, проходя между колоннами и озираясь по сторонам. — Красиво тут у вас… Темновато только… Как в подземелье…
Взгляды стариков обратились на Акко, и молодой гном потупился, мечтая провалиться сквозь землю.
— Я что-то не так сказал? — Эльф покрутил головой туда-сюда. — Ах да! Мы же под землей и находимся!.. Извините, — хихикнул он. — Я не нарочно!
— Тебя пригласили сюда, остроухий, для того, чтобы ты ответил на один вопрос, — подал голос альфар, борода которого кольцами лежала на подставке. — Если ты не знаешь на него ответ, ты вернешься назад, туда, откуда пришел…
— А если знаю?
— А если будешь перебивать, станешь умолять о том, чтобы тебя вернули в ту камеру и забыли в ней до скончания века! — жестко скрипнул его сосед, борода которого была такой лохматой и спутанной, словно за нею не ухаживали вообще никогда.
— Извините…
Акко был близок к тому, чтобы потерять сознание от ужаса. Перед ним стояли старейшины клана Якко, в том числе и его прадед. Что теперь он подумает о правнуке?