А. Л. Нарышкин был в ссоре с канцлером Румянцевым. Однажды заметили, что он за ним ухаживает и любезничает с ним. Когда просили у него объяснить тому причину, он отвечал, что причина в басне Лафонтена:
Ворон, сидящий на ветке
Держал сыр в клюве, и т. д.
Дело в том, что у Румянцева на даче изготовлялись отличные сыры, которые он дарил своим приятелям. Нарышкин был очень лаком и начал восхвалять сыры его в надежде, что он и его оделит гостинцем.
Император раз, в 1-й день Пасхи, спросил Нарышкина:
– Вы сегодня поцеловали вашего кузена Румянцева?
– Нет, сир, мы всего лишь поцеловались, – отвечал он.
Нарышкин не любил Румянцева и часто трунил над ним.
Последний до конца своей жизни носил косу в своей прическе.
– Вот уж подлинно скажешь, – говорил Нарышкин, – нашла коса на камень. Нарышкин говорил про одного скучного царедворца: «Он так тяжел, что если продавать его на вес, то на покупку его не стало бы и Шереметевского имения».
На берегу Рейна предлагали Нарышкину взойти на гору, чтобы полюбоваться окрестными живописными картинами.
– Покорнейше благодарю, – отвечал он, – с горами обращаюсь всегда, как с дамами: пребываю у их ног.
Сам Нарышкин тоже перед коронацией императора Александра I долго не остригал своей косы.
– Отчего ты не острижешь своей косы? – раз спросил его император.
– Не хочу чтобы обо мне говорили, что у меня ни головы, ни хвоста, – отвечал он.
Нарышкин рассказывал про Всеволожского, известного московского хлебосола, что он живет очень открыто – у него два огромных дома в Москве без крыш стоят.
Раз, когда за придворным обедом подавали грибы, император, зная, что Нарышкин их любит, приказал камер-лакею подать ему это блюдо после всех, восхваляя между тем другим это кушанье. Нарышкину остался только один гриб. Он отказался.
– Отчего ты не жалуешь этого блюда? – спросил его государь.
– Оттого, ваше величество, чтоб не сказали, что я от вас гриб съел, – отвечал Нарышкин.
Когда в 1807 году умер министр финансов граф Васильев, Нарышкин просил для себя это место. Император сперва выразил свое удивление, потом очень смеялся, когда Нарышкин сказал ему:
– Я не только сведущ в финансах, но и перевернут.
Один старый вельможа, живший в Москве, жаловался на свою каменную болезнь, от которой боялся умереть.
– Не бойтесь, – успокаивал его Нарышкин, – здесь деревянное строение на каменном фундаменте долго живет.
– Отчего, – спросил его кто-то однажды, – ваша шляпа так скоро изнашивается?
– Оттого, – отвечал Нарышкин, – что я сохраняю ее под рукой, а вы на болване.
Получив с прочими дворянами бронзовую медаль в воспоминание 1812 года, Нарышкин сказал: