— А почему это вас так заботит? — спрашиваю.
— А потому, что я чувак благородный и никому не позволяю себе в уши срать. А кто эти говноеды, которые не пускают меня во Всемирный совет церквей? Я аятолла Ирана, в конце концов. Я не пидорас какой-нибудь. Я большая шишка, врубаешься, ты, дуболом?
— Эй, погодите минутку, — говорит полковник Норт. — Мой подчиненный Форрест, может, и не самый умный человек здесь в округе, но негоже вам его обзывать.
— Я аятолла, кого хочу, того и обзываю. А если вам не по вкусу, то поцелуйте меня в жопу.
— Ну-ну, полегче, я полковник морской пехоты и ничьих жоп не целую.
Тут аятолла начинает хлопать себя по ляжкам и громко хохотать.
— Очень хорошо, полковник. Думаю, мы с вами сможем провернуть какой-нибудь бизнес.
Дальше полковник Норт начинает излагать аятолле суть своего предложения.
— Слушайте сюда, — говорит он, — некоторые из ваших корешей в Ливане захватили уйму наших людей в качестве заложников, и это доставляет серьезное расстройство президенту Соединенных Штатов.
— Ну да, — говорит аятолла. — Так почему вы просто туда не заявитесь и их не выручите?
— Это не так просто, — говорит полковник.
Аятолла начинает ехидно хихикать.
— Да, действительно. Вы еще будете мне об этом рассказывать. Я сам кое-что знаю о захвате заложников. Вспомните, что было, когда один из ваших придурковатых президентов заявился сюда и попытался поднасрать нашему славному предприятию по захвату заложников. Как там была его фамилия?..
— Это неважно, — говорит полковник. — Его там уже нет.
— Ну да, и об этом я тоже все знаю!
Аятолла опять начинает ржать и хлопать себя по ляжкам.
— Может, и знаете, — говорит полковник, — но слушайте сюда. Мы должны перейти к делу. Время — деньги, врубаетесь?
— Что такое для аятоллы время? — говорит тот, складывая ладони у груди.
Как раз тут один из парней в подгузниках ка-ак жахнет пару раз по здоровенному гонгу вроде того, что висел в массажной комнате у миссис Хопвелл, жены вице-президента «Кока-колы».
— Да, и кстати, о времени, — заявляет аятолла. — Мы тут как раз позавтракать собирались. А вы, ребята, сегодня уже поели?
— Никак нет, сэр, — вмешиваюсь я, а полковник Норт, тот одаривает меня неприязненным взором.
— Ну, раз так, — кричит аятолла, — то приступим к трапезе!
И с этими его словами сотня а-рабов вбегает в комнату, неся с собой подносы и тарелки со всеми сортами говна, какие только бывают на свете. Такой загадочной на вид пищи я в жизни своей не видел. Там есть большие груды чего-то вроде колбасин салями, завернутых в капустные листы, окороков, оливок, фруктов, вроде как творога — и я не знаю, чего еще. А-рабы разложили все это перед нами на большом персидском ковре и отступили, сложив руки на груди.