— Не нужно так переживать о сохранности их шкуры. Порка привязанного к мачте давным-давно вышла из употребления.
— Рада слышать, — парировала она. — У вас все?
— Не совсем. — Ли сделал два шага по направлению к письменному столу, взял сложенный листок бумаги и протянул ей: — Это касается вас.
Трейси приняла его с нелегким чувством, что все повторяется снова. Однако на этот раз содержание радиограммы оказалось совершенно другим:
«Прости за молчание. Последние пять дней были в Иоганнесбурге. С нетерпением ждем доктора Редферн.
Джанет».
Она не сразу подняла голову. Значит, с его стороны задержка была непреднамеренной. Лучше от этого ей не стало.
— Я благодарна вашим друзьям за то, что они готовы помочь мне, — ровным голосом проговорила Трейси. — И вам тоже, капитан. Большое спасибо.
Он едва заметно поклонился:
— Рад услужить.
Трейси с облегчением вышла на палубу. Было плохо — стало еще хуже. Чем скорее она сойдет с корабля, тем лучше.
В золотой тишине полдня неподвижно застыл город, за которым возвышалась высокая гора, окутанная голубой дымкой. Стоя у поручней, Трейси следила взглядом за кильватером моторной лодки, устремившейся в залив, и мечтательно думала: вот бы ощутить эту пенистую струю на горячей, потной коже, вот бы глубоко нырнуть в синюю-синюю воду и вынырнуть с солью на губах и веселым возбуждением в крови. Конечно, эта вялость ума и тела объяснялась не только жарой.
Появившийся рядом Питер с нескрываемым восхищением смотрел на стройную фигурку в светло-зеленом платье.
— Шкипер подойдет минут через пять, — сообщил он. — Все ваши вещи уже внизу?
— Да, на катере, — ответила Трейси. Ей через силу удалось улыбнуться. — Будет странно снова очутиться на твердой земле. Я уже начала привыкать к морю.
— Из вас бы вышел настоящий моряк, — согласился Питер. Взявшись за поручни, он поглядел на полоску воды, отделяющую судно от берега, и, помолчав, негромко спросил: — Никаких сожалений?
Трейси усмехнулась:
— Ну почему же, есть, и множество. Я лишилась хорошей работы и, можно сказать, оказалась здесь на мели.
— Я спрашивал не об этом. Жалеете ли вы о чем-нибудь, покидая «Звезду»?
Помолчав секунду-другую, Трейси слегка пожала плечами:
— Это не имеет никакого значения, не так ли? — и, меняя тему разговора, спросила: — Когда вы отплываете?
— Через двадцать три часа.
Питер перевел взгляд на палубу, где на солнцепеке трудились матросы, приподнимая тяжелые ящики с оборудованием и нацепляя их на болтающийся крюк, чтобы с помощью лебедки опустить на поджидающее небольшое промысловое китобойное судно. Их обнаженные торсы блестели от пота.