«Раз меня жалеют из-за разрыва с Ридом и из-за его помолвки с моей младшей сестрой, я появлюсь в этом платье, которое, черт возьми, очень мне идет!» — решила Эмили и подвела черным карандашом глаза. Окончательный штрих внесла помада того же пламенеющего цвета, что и платье. Да, это было вызывающе, но она не станет полностью поддаваться манипуляциям своей матери!
Миранда поджала губы, когда Эмили появилась на пороге их семейного двухэтажного дома в Бруклине. Все гости, включая всех тетушек и двоюродных сестер, а также всех подруг Элли, собрались в гостиной. Ее мама вскочила со своего места рядом с Элли и бросилась к Эмили.
— Это совсем не персиковый цвет, — прошипела она, делая вид, что целует дочь в щеку.
— Нет, не персиковый.
Следом подошла Элли, напоминающая что-то кондитерское в своем белом открытом платье без рукавов и с широким поясом персикового цвета. Светлые волосы обрамляли лицо с пухлыми блестящими губками.
Эмили услышала однажды, как их отец сказал, что если Элли была способна парализовать уличное движение, то Эмили больше подошло бы раздавать повестки в суд за нарушение дорожных правил. И в устах Дэрина Мерита это прозвучало отнюдь не комплиментом.
— О, Эм! — воскликнула Элли, обнимая сестру. — Ты так порадовала меня! Твое присутствие здесь — самый лучший подарок.
Эти слова были произнесены настолько громко, чтобы все, кто находился в дальнем конце комнаты, могли услышать их без всякого напряжения. Почти немедленно послышался ропот. Эмили не могла расслышать, что говорили гости, но их взгляды, полные сочувствия, были многозначительны и понятны без всяких слов.
— Тем не менее я принесла тебе кое-что. Вот.
— Я уверена, что это мне понравится, — сказала Элли, прижимая завернутую коробку к своей груди.
Эмили сомневалась в этом. У нее не было времени, чтобы подобрать подарок в соответствии со вкусом Элли, а вкусы у сестер никогда не совпадали, если не считать Рида…
— Я вложила туда чек на всякий случай.
— Почему бы тебе не налить себе что-то освежающее, Эмили? А потом присоединяйся к нам, — предложила ей мама.
Эмили взглянула на часы. Пять минут четвертого. Ей осталось терпеть весь этот глупый спектакль еще пятьдесят пять минут. Меньше того времени, которое она тратит на то, чтобы взбить суфле. Хорошо бы выпить пунша! Тетушка Сэлли наверняка его приготовила.
На кухне Эмили налила себе бокал пунша, такого же красного, как ее платье. Сделав глоток, она блаженно закрыла глаза.
— Благослови тебя Бог, тетя Сэлли, — пробормотала она и вернулась в гостиную.
Взгляд, брошенный вокруг, подтвердил самые худшие ее опасения. Единственное свободное место было рядом с тетушкой Дорой.