— Ага, вспомнил. Эволюция паразитов. А в Сети, значит… Так вот какая петрушка! Криминальный мир! — мечтательно промурлыкал Марек.
Басс только скривился.
— Хуже, хуже. Там и от легальных тварей спасу нет. Вестовой или рекламный бот при случае мало того что сожрет конкурента, так еще и мимикрирует под съеденного. У домашних искинов, вроде одежников, стимулы совсем другие. С носителями у них все в порядке, драться за ресурсы ни к чему.
— Но постой, домашние ведь тоже… ходят в Сеть?
— Ага, и домохозяйки ходят по улицам. По освещенным и многолюдным. И как правило, заходят только в знакомые двери. А если домашний искин попытается, так сказать, остаться на улице на ночь — долго не протянет. Даже класса «алеф». Кстати, хоть что-нибудь о его сеансе связи известно? Сам он вряд ли в Сеть полез бы. А вот «последнюю волю» мог запустить.
— Это как?
— Ну, есть такая примочка…
Басс зачерпнул остатки спагетти и быстро заслонился рукой: на дне тарелки в разводах кетчупа плясали маленькие голографические бабы с неприятными мигающими глазами. Время от времени бабы превращались в рыб, но глаза у них оставались такие же поганые.
— Э-э-э… О чем я говорил?… Сто багов тебе в порт, Маврик! Еще раз подсунешь мне тарелку с логлем, я тебе ее вместо глаза вставлю!
— Ох, извини, дружище! — засуетился Марек, бросая тарелку Басса под соседний стол. — Наверное Вонг на кухне спутал. Ты же знаешь, у меня для своих отдельная посуда, без рекламы.
Басс не отвечал. Он среагировал на навязчивую картинку достаточно быстро, и она почти не сбила его с мысли. Однако заминкой можно было воспользоваться, чтобы обдумать кое-что. Разговор как раз вошел в ту стадию, когда заказчик и исполнитель пытаются выяснить, кто из них продешевил.
— Ты говорил о «последней воле», — напомнил Марек.
— Угу. Яйца тебе оторвать и к ушам пришить. Будешь эмбриональные инкубаторы рекламировать, под лозунгом «Всем сестрам по яйцам».
Марек терпеливо ждал. Басс наконец опустил руку.
— Режим психозеркала не дает шкурке самой инициировать сеанс связи. Но когда искин на кладбище подключают к Сети, его тестируют. Есть примочка, которая позволяет шкурке во время тестирования послать в Сеть «последнее желание». Одно короткое сообщение. Как правило, код для запуска уже заготовленного скрипта. Особенно популярно у британских неодворян: когда хозяин слишком неожиданно отбрасывает шкурку, «последнее желание» запускает программу мести. Изменяет завещание, травит жену, взрывает лучшего друга, на волю птичку выпускает…
— Ха, ловко! — Марек бросил нож и вилку в пустую тарелку с разводами светло-коричневого соуса. — В таком случае, последним желанием Отца Саймона было пожрать! Мы так и не разобрались, что искала в Сети его шкурка — если это вообще она — но перед самым отключением связи она заказывала жратву.