Нет, не хотелось бы увидеть бетховенское фото. Не хочу видеть его издателей, покровителей, соседей, непутевого племянника и даже «бессмертную возлюбленную». А особенно — зал, тускло освещенный свечами, мужчин, симулирующих внимание, и женщин с обсыпанными пудрой плечами. Во все времена — одно и то же...
А что хотелось бы увидеть? Пожалуй, Шуберта, идущего за гробом Бетховена.
Вена.
Сильный дождь.
Жизнь.
Любимая Бася! Я знаю, что ты — Бася, но ты еще не знаешь, что ты любимая. Я увидел тебя четыре дня назад, когда вас вели в барак, а нас — на репетицию в «клуб». Ты на меня посмотрела, потом еще обернулась и замедлила шаг; тебя окликнула подруга — так я узнал твое имя. А меня зовут Яцек, и я уже четыре дня тебя люблю. Может быть, тебе неинтересно меня слушать, но ты самая красивая девушка на свете. У тебя самые красивые глаза, самые красивые волосы и все самое красивое. Я неплохо играю на скрипке, но у меня уже почти нету сил. Я боюсь, что послезавтра на концерте я выроню смычок, и тогда меня наутро погрузят в транспорт. Ты знаешь, я раньше этого ждал и даже хотел: скорей бы! А сейчас я очень хочу жить. Я не хочу умирать, потому что на свете есть ты. Вчера еще один раз я видел тебя во сне. Светило солнце, и твои волосы горели. Это было похоже на костер. Было страшно, и мне хотелось скорее проснуться, но я не мог, а ты все оглядывалась и оглядывалась на меня, как тогда, в первый раз. Ты очень красивая, но я об этом уже писал. Это счастье, что нам выдали карандаши, чтобы делать отметки в нотах, и я могу тебе написать. Мой сосед разрешил оторвать кусочек от «Пасторальной симфонии» Бетховена — ты, может быть, знаешь, это такая очень красивая музыка, — но это ничего: мы почти все знаем наизусть. Если случится так, что я останусь в лагере, я тебе еще напишу. А вдруг нас освободят русские или американцы, я сделаю тебя самой счастливой на земле. Ну, а если меня повезут на газ, то знай, что я пойду с твоим именем, Бася.
Твой Яцек, даже если тебе все равно.
Сегодня нельзя нервничать. Нельзя переутомляться. Нельзя вспоминать обиды. Нельзя обижать. Нельзя наедаться до отвала. В газетах нельзя читать разделы политики и музыкальной жизни. Нельзя давать интервью. Нельзя смотреть футбольные матчи. Нельзя встречаться с друзьями, с которыми не виделись более пяти лет. Нельзя проверять банковские счета. Нельзя писать письма. Нельзя посещать врачей. Нельзя рассматривать старые фотографии. Нельзя более получаса быть за рулем. Нельзя бурно радоваться. Нельзя пристально вглядываться в зеркало. Нельзя открывать почтовый ящик.