Мы вышли в парк, и нам стало легче. Кристина мне объяснила, что сегодня после обеда они празднуют день рождения Мариетты, одной из здешних обитательниц. Кристина ее очень любит, потому что она похожа на меня.
— Она тебе напоминает меня?
— Она на тебя похожа.
— Внешне?
— Что?
— Ты хочешь сказать, что ее лицо похоже на мое?
— Нет, конечно, Мимиль, ты же не монголка.
— А тогда чем она меня напоминает?
— Она все время хочет уехать. Все время, понимаешь? И потом, она всегда говорит мне: "Пошли, Кристина! Мы с тобой сейчас немного пройдемся!"
— Значит, я такая же?
— Ты не такая, как наши родители, так ведь?
— Они иногда тебя навещают?
— Да нет. Нет.
— А ты помнишь, что говорил папа, когда ты сюда переехала?
— Нет.
— Ему казалось странным, что твой приют называется "Голубые бабочки", неужели не помнишь? И он повторял: "Бабочки никогда не переносят болезней" — и что тебе будет тут хорошо.
— Нет, он так не говорил. Он говорил, что на бабочек наступают, идут, не видят и наступают, меня это пугает, я думаю об этом и очень переживаю.
— Да нет, он имел в виду зиму, когда они окукливаются. Они прячутся под землей, и, когда ты идешь зимой, земля у тебя под ногами немного подрагивает, так ведь? Ты как будто их баюкаешь, а бабочки крепко спят.
— Есть какие-нибудь новости о Ринго?
— О муже Шейлы? Нет, никаких новостей.
— И о Шейле тоже ничего?
— Нет, в общем-то тоже ничего.
— Ты собираешься здесь остаться?
— Не собираюсь, я еду в Геную повидать Дарио… Ты помнишь Дарио?
— Нет.
— Мы с ним не виделись тридцать лет.
— Ты его не узнаешь, и он тебя тоже не узнает. А ты вот как сделай: повесь табличку, напиши свое имя и повесь.
— Что ты! Я его сразу узнаю!
— Ты ведь у нас хитрая, да, Мимиль?
Мы с Кристиной провели вместе детство, она живой свидетель, но лишенный памяти. Каждый вечер я рассказывала ей о Дарио. У нас это называлось "история", она непременно требовала ее и слушала как радиопостановку или сказку. Я никогда ничего не придумывала. Я рассказывала, что произошло в этот день. Если мы виделись с Дарио, я рассказывала, где мы с ним встретились, и как он был одет, и какой он красивый. Дарио был для Кристины чем-то вроде волшебного принца или киноартиста. Она мечтала о нем. Я не рассказывала о нашей близости, я просто говорила: "И когда он увидел, что я иду… "
— Ты была в красивом платье?
— Да, в красивом, не прерывай меня.
— А завтра ты наденешь джинсы?
— Да, надену, не годится два раза подряд надевать одно и то же.
— Конечно, конечно.
— Когда он увидел, что я иду в красивом платье..
— Ты идешь..
— Помолчи. Он пошел мне навстречу, медленно, очень медленно, словно потихоньку начинал танцевать на тротуаре, подошел и меня поцеловал.