— Посидите со мной и помогите рассортировать эти черепки.
Он осторожно открыл деревянный ящик, в котором на первый взгляд находилась каменная кладка, и показал, как раскладывать даже, казалось бы, не похожие фрагменты по схеме, так, чтобы получились круглая чаша и ваза.
— Понятно, — сказала она с энтузиазмом. — Это как, например, бумажная модель шапки. Когда вы соедините вместе концы, получится корона.
Он искоса взглянул на нее, и его глаза засияли.
— Вам, Антония, гениально удается сводить все мои высокохудожественные и археологические идеи к самым обычным вещам.
— Но ведь вы именно этого и хотите. Обычная жизнь этрусков во всей ее повседневности.
— Мне бы хотелось узнать об этом как можно больше, — вздохнул Толбот.
Пока они сортировали и пытались сложить кусочки мозаики, Толбот рассказывал Антонии о своих экспедициях.
— В Сирии мы нашли одну надпись на каменной стене и, конечно, сделали ее пластиковую копию и отослали в Британский музей для расшифровки. Потом мы узнали, что они были ужасно рады получить ее, поскольку когда-то, много лет назад, с этой надписи уже была сделана копия… из папье-маше. К тому моменту, как эксперты приступили к расшифровке, обнаружилось, что мыши питают к папье-маше нежную любовь и съели почти весь образец. Хорошее изобретение пластик. По крайней мере, мыши его не едят.
— Какие эрудированные мыши! — воскликнула Антония, смеясь. — Но им нужно было подождать, пока надпись будет расшифрована, и уж только потом есть ее.
Она опять рассмеялась, но внезапно замолчала — дверь распахнулась, и на пороге возникла Клео, гневная и удивленная.
— Как мило! — воскликнула она. — Вот, значит, почему ты не смог поехать сегодня с нами в Орвието. Мы столько ждали тебя, но ты не появился! Несомненно, у тебя был лучший способ провести день.
Антония сидела ни слова не говоря, а Толбот поднялся и уставился на Клео.
— Вчера вечером я сказал тебе, Клео, что собираюсь провести весь день на участке, копаясь в грязи.
— Вместе с Антонией!
— Нет, — огрызнулась Антония. Теперь и она поднялась. — Я ухожу, Клео, и оставляю вас с Толботом разбираться наедине. Спокойной ночи.
В холле отеля она встретила Роберта, который встревоженно посмотрел на нее.
— Полагаю, ты знаешь, что Клео вернулась, — произнесла Антония, еле сдерживаясь от ярости. — Что, черт возьми, так ее разозлило?
К удивлению Антонии, Роберт улыбнулся и громко хлопнул в ладоши.
— Отлично! Сработало!
— О чем ты? Что сработало?
— Я сказал, что Толбот ждет ее в кладовой.
— А о том, что я тоже там, ты промолчал?
Он кивнул.
— Антония, я должен был что-то сделать, чтобы прекратить эту… э-э… воображаемую страсть, которую она якобы питает к Толботу. Ты отлично знаешь, он не из тех, кто женится, по крайней мере, до тех пор, пока ему не стукнет пятьдесят и понадобится жена, чтобы принимать его друзей-профессоров. Клео не понимает этого.