— Лорд Роуланд из Монтвиля, милорд, — несмело объявил Леандор.
Квентин вскочил, как только Роуланд проследовал за управляющим имением в зал. И рука его легла на рукоять меча.
— Если ты собираешься меня вызвать, барон, я не приму вызов.
Квентин обомлел, удивленный появлением Роуланда. Даже в самых диких снах он не мог увидеть, что норманн осмелится появиться в Лоруа. Ведь Квентин, если бы захотел, мог заковать его в цепи навсегда. Он здесь хозяин.
— Или ты человек, который не хочет умереть собственной смертью или самый большой глупец во всем христианском мире, — сказал Квентин, обретя дар речи. — Но я не держал тебя за глупца, норманн. С самого начала я в тебе ошибся. Я поверил тебе, а ты преподал мне хороший урок.
— Я пришел сюда не драться с тобой, милорд, — ответил Роуланд. — Я пришел заключить мир.
— Мир? — закричал Квентин, возмущенный спокойствием Роуланда.
И без всякого колебания он ударил его по лицу. Роуланд, казалось, не заметил этого, он владел собой.
— Дьявол! — взорвался Квентин. — Как ты осмелился прийти сюда?
— Потому что я люблю ее, — просто ответил Роуланд. Но с такой твердостью, которую нельзя было не услышать. Слова звучали правдиво. Он произнес их с легкостью и повторил еще раз. — Я люблю Бригитту. Я хочу, чтобы она стала моей женой.
Квентин чуть не задохнулся.
— Ты захотел ее для удовольствия и взял силой.
— Она тебе так сказала?
— Ты взял ее, и это говорит само за себя.
— Я никогда не применял силу к Бригитте. Я допускаю, что вначале не был ласков, я вообще человек суровый. Но твоя сестра изменила меня, я очень старался ей угодить.
— Это не имеет никакого отношения к делу.
Роуланд потерял терпение.
— Будь ты проклят! Поставь себя на мое место! Друода дала мне Бригитту, я думал, что Друода твоя сестра. Бригитта мне была навязана как служанка. Путешествие с ней до Монтвиля стало адской мукой, и таким оно явилось бы для любого мужчины рядом с красавицей. Я думал, как и она, что лишил ее девственности в Лоруа. Если бы я знал, что она девушка, я бы, возможно, не трогал ее. Не могу точно сказать. Но даже не в этом дело. А разве тебе никогда не приходилось брать женщину в постель, не спрашивая ее согласия?
— Мы говорим о моей сестре. А не о какой-то служанке, с рождения предназначенной ублажать хозяина и душой, и телом. Бригитта благородная леди. И никакая леди не должна страдать так, как она по твоей вине.
— Но она простила меня, — тихо сказал Роуланд.
— Неужели? Я ничего не знаю об этом, потому что она вообще никогда не говорит о тебе.
— Она настроена против меня после нашей битвы.