Когда часы в гостиной пробили восемь раз, Миранда Эн Чейз позвала всех приглашенных гостей за стол. Проведя больше трех часов на кухне, она не выглядела уставшей — наоборот, она вся светилась изнутри от переполнявшего ее счастья. Румянец полыхал на ее щеках. А красное платье, совершенно не годившееся для столь корпулентной фигуры, превращало ее в зрелый, готовый сорваться с ветки помидор. Но она об этом не думала, как и не подозревала о накаленной атмосфере, повисшей в ее столовой.
Рядом с ней сидела ее дочь Мила. Она совсем не походила ни на мать, ни на дядю Кларка. Видимо, Миле досталась фигура и точеный профиль от отца.
Мила выглядела растерянной. Она все время дотрагивалась до своих коротких черных волос и теребила браслет из стекляруса на тонком запястье. Она волновалась. Ведь, по сути, ее радостная с Джимом новость является ложью. Это всего лишь игра одного актера, причем непрофессионального актера.
Подле жены сидел Джим и маленькими глотками пил вино. Он не верил, что Бритни, его любовница, случайно оказалась в «Высоких соснах». Если же она сделала это намеренно, то тогда зачем? Рассказать все его жене и теще? Джим заерзал на стуле, как будто вместо сиденья под ним была раскаленная электрическая плитка. Потом он взял бокал с вином и, осушив его, решил: нужно наладить отношения с Бритни, и побыстрее.
Напротив Миранды сидел Кларк и тщательно пережевывал кусок хлеба. На нем был черный пуловер, и поэтому осыпавшиеся на грудь хлебные крошки были отчетливо видны. Судя по выражению лица Кларка, его тоже что-то беспокоило. Он все время всматривался в Уильяма и не мог вспомнить, где его видел.
В банке? Нет, размышлял Кларк и откусывал кусок. Черт подери, как же знакомо его лицо!
И вдруг вспышка. Он голым бежит вдоль дороги, горячий асфальт обжигает ноги. Парень… парень в машине.
Кларк закашлялся и попросил Джима постучать его по спине. Когда ему стало легче, он кивком поблагодарил Джима и, схватив стакан с водой, жадно начал пить, не отрывая взгляда от Уильяма.
Бритни сидела рядом с Уильямом и понимала, что находится в ненужном месте и в неподходящее время. Уверенности не прибавило даже любимое черное платье с открытой спиной, которое Бритни считала счастливым, а все потому, что она постоянно ловила на себе недоверчивые взгляды Джима и каждый раз проклинала себя за то, что согласилась прийти на ужин.